Да пребудет твой бог в блеске и славе, вежливо поздоровался Игнасий.
Да пребудет, эхом отозвался жрец.
Не говорил ли ты сегодня утром со служителем Хрустальной Тимарет?
Я не виноват в его смерти! Я тут вообще не при чем! Это была случайность! голос к концу фразы засипел и сорвался в тонкий крик.
Игнасий криво усмехнулся. Случайности в этом городе, полном людей и высших сил, происходили на каждом шагу.
Погибшего звали Аттам, отец. Он был жрецом Пресветлой Тимарет-хрусталь.
Игнасий помолчал, чуть склонил голову в знак уважения, пока отец-настоятель не сделал жест продолжать.
Про Пресветлую Тимарет известно, что она одна из новых богов, явившихся в мир недавно. Служителей у неё немного, и она ревностно относится к каждому из них, если не сказать: ревниво. Когда Аттам впервые прибыл в город с караваном паломников, ему предсказали, что ему суждено повернуть судьбу всего мира. И он возгордился. Пылкий в молитвах и недурный собой, он быстро вознесся от простого послушника до полноправного жреца. Богиня ему благоволила. Аттам расслабился и почувствовал себя на особом положении.
Игнасий сделал паузу, выложил на стол перед собой свечу из красноватого воска и заговорил дальше, ускорив темп.
Сегодня в половину шестого утра Аттам зашел в храм виноделия, расположенный возле Базарной площади. Он хотел одолжить несколько свечей. Тимарет любит утренние возжигания во славу себя, но Аттам накануне он так увлекся хм беседой с жрецом Ангура, что забыл их вовремя купить. В храме ему предложили и свечи, и средство для избавления от головной боли после высокоучëных вечерних бесед. В процессе принятия означенного лекарства Аттам нечаянно пролил жертвенное вино на себя и на алтарь Ангура. Небрежность в свечах Тимарет ещё могла вынести. Но не принесение жертв другому богу. Покинувший чужой храм нечестивец успел пройти всего десяток шагов, как божий гнев настиг его. Священный клинок поразил его в грудь, и площадь, в нарушение всех законов, залила кровь. Но это не самое неприятное, Игнасий замолчал.
Говори. Взгляд светлых выцветших глаз из скучающего стал цепким. Узловатые пальцы стукнули по подлокотнику.
Я думаю, что жрец Ахиррата-пророка завладел священным клинком Тимарет. И я боюсь, это не единственный чужой артефакт, которым они обладают.
Почему ты так решил?
Игнасий на миг прикрыл глаза, восстанавливая в памяти цепочку фактов.
Пять лет назад на фестивале поворота года была утрачена шкатулка Искр. Богиня Искр Хатт и ее жрецы устраивали традиционный фейерверк.
В это время служителя-пророка накрыло озарение, он начал вещать о благости и прикосновении к свету. На площадку, с которой запускали фейерверк, устремилась толпа паломников. Когда порядок восстановился, жрица Искр, которой доверили реликвию, лежала без чувств, помятая и затоптанная. Шкатулку же не нашли, ни единой щепки. Даже богиня не могла ощутить свою частицу, заключенную в реликвии. Шкатулку посчитали погибшей.
Игнасий перевел дух и подался вперед.
Вы помните, тогда это сочли нелепой, трагической случайностью. Беспечная жрица, чудовищное совпадение. Реликвии слишком дороги богам, чтобы их было легко сломать или украсть. Но еще через год послушник-растяпа потерял божественную монету Уны-удачи. Никто не виноват, галка унесла они так любят блестящие вещи. Вот только ни птицу, ни монету не обнаружили, как ни искали. Как такое могло случиться? А ведь накануне мальчишку видели беседующим с адептом пророков. Тогда этому факту никто не придал значения: многие спрашивают у них совета, даже жрецы других богов. А затем
Отец-настоятель покачал головой.
Довольно дурацких фантазий. Похищение реликвий невозможно, ты знаешь это не хуже других. Бог чувствует свою святыню так же, как ты собственные пальцы.
Но вы видите, отец я говорю правду.
Выцветшие глаза на миг блеснули серебром.
Я вижу лишь то, что ты веришь в собственные выдумки. А ты зришь то, в чем себя убедил. Храм Ахиррата силён, у него много последователей. Не удивительно, что они встречаются повсюду. Не ищи заговор там, где его нет.
Это не просто совпадение, Игнасий уперся ладонью в стол, я докажу.
Хорошо, кивнул Далассин, время тебе до заката. Подтверди свою догадку или откажись от нее. Вечером доложишь обо всем.
Да, отец.
Игнасий коснулся груди ладонью в уважительном жесте и вышел.
Яэ-истина благосклонен к Игнасию, он уже давно не младший, ученики зовут его наставником. Он не раз доказал, что ясно мыслит и умеет делать выводы. Так почему отец до сих пор не воспринимает его всерьез? Или дело в другом? Игнасий оборвал себя на полумысли. Если пророки и правда в замешаны в дурном и даже почти не скрывают этого, значит, время, отведенное на их задумку, истекает.
Игнасий не мог выкинуть из головы потерянные святыни. Шкатулка Искр и монета Удачи болтались в его мозгу, как язычок колокольчика. Звенели, хихикали: «Вот они мы, ненайденные, неопределимые. То ли были, то ли нет. Не достанешь, не найдешь! А найдешь так пожалеешь». Вроде бы притихли уже, не слышались, не чудились. А вот поди ж ты воскресли вместе с хрустальным клинком, заставили сомневаться в собственном рассудке. Вынудили вспомнить еще одну похожую историю, сотканную из досадных случайностей.