* * *
Даже в самые тёмные времена Гермиона искала ответы в книгах. Книги знают всё, не предадут и не обманут. Книги не обнадёживают. Они хранят многовековые секреты, предупреждая о последствиях выбора. Только ты решаешь, следовать ли совету, что хранится в книгах. И готов ли ты принять ответственность за свой выбор.
Гермиона долго искала решение своей проблемы и в светлых, и в самых тёмных магических фолиантах. Ей было не страшно. Ей нечего было терять. Её желание стать матерью придавало ей отчаянной храбрости и решимости. Её труды не пропали даром, а окупились сторицей. Она нашла ответ! И на кусочке пергамента было выведено лишь одно предложение её острым почерком: «Новый Орлеан. Папа Легба».
* * *
Удивительно, но о магии Вуду Гермиона знала немного. Точнее, её никогда не привлекало это далёкое, чем-то даже пугающее направление в магии. Но если это выход, если это ответ и решение, то она готова на всё.
Она изучила о Вуду всё, что смогла найти в книгах, хранящихся в библиотеках Министерства магии и Хогвартса. К Папе Легба она прониклась неизвестным до этого уважением и трепетом, и хоть Гермиона сама была ведьмой, но перед силой и могуществом Великого Божества готова была пасть ниц. Он был опорой и надеждой многих людей, которые обращались к нему и получали желаемое. Другой вопрос заключался в цене такого обмена, и цена эта для всех была разной.
Сейчас она стояла на сквозной опушке леса, напоминающей перекрёсток, недалеко от болот Манчак и готовилась к ритуалу. Её окружали вековые деревья мощные дубы и гибкие кипарисы, обвитые испанским мхом, ниспадающим с ветвей пушистыми бусами. Зловоние топей, высокая влажность, лёгкая дымка тумана и зловещая тишина, нарушаемая квохтаньем белого петуха в клетке, на которую она не забыла положить ритуальный кинжал из гоблинской стали, лишь дополняли картину, придавая месту мистическую атмосферу. Она взглянула на звёздное небо и улыбнулась безлунной ночи. Новолуние. Как много в этом слове. Когда и Луна только в самом начале своего пути, в самом начале цикла зарождения. Она словно мать, что носит дитя в утробе, которое будет расти на небосводе и наполняться силой, чтобы освещать светом путь всем нуждающимся и просящим.
Босая Гермиона, одетая в белое, почти прозрачное, хлопковое платье до пят на голое тело, поёжилась и, завернувшись в огромную вязаную чёрно-красную шаль, продолжила рассыпать кукурузную муку из мешочка на землю, создавая огромный крест и заключая его в круг. У каждой вершины креста она установила по свече, выбрав любимые цвета Папы: красный и чёрный. Чтобы задобрить Легбу, ведьма приготовила и разложила в центре круга щедрые дары для него: испечённые ею свежие кукурузные лепёшки, фрукты и сладости, стакан воды, открытая бутылка огневиски, которую она привезла из магической Британии, крепкие сигары.
Призвав свою палочку невербальным «Акцио», Гермиона одновременно зажгла при помощи магии красные и чёрные свечи у вершин креста, преобразовала несколько торчащих коряг в
африканские барабаны, сразу заставив их задавать нужный для проведения ритуала ритм. Затем подозвала из своей сумки начатую бутылку рома и, отхлебнув из неё для храбрости, окропила им землю внутри круга. Призвав белую свечу, зажгла её фитиль от палочки и, не забыв спрятать её в карман платья, начала двигаться против часовой стрелки внутри круга, невербальной магией приказывая барабанам стучать быстрее и быстрее.
Кружась в первобытном танце, подчиняяясь древнему как сам мир ритму, она двигалась с особым изяществом и грацией, взмахивая густыми распущенными волосами, освещая свой путь горящей свечой и мысленно умоляя Папу Легба явиться к ней. Звук барабанов всё усиливался, отдаваясь эхом в пустынном лесу, окружённом затхлыми и опасными болотами, а пламя свечей разгоралось всё ярче. Гермионе было жарко, словно адское пламя пожирало её изнутри. Тонкая ткань платья облепила её покрытое потом тело, и ведьма сбросила свою шаль на землю, желая почувствовать спасительную прохладу. Она продолжала танцевать и, резко запрокинув голову назад, обратилась ко всему живому: «Pou Legba, gadien pòt Lwa soley. Papa ak patron. Mistè kafou, sous rélasion visib ak envisib. Poto Mitan ki monté jis nan siè-la. Aksepté ofran mwen an. Antré nan kè mwen, nan bra mwen, nan pye mwen. Antré vinn dansé avè m. Sarava Papa Legba! Папа Легба, молю, явись!».
Ритм барабанов сначала усилился, вызывая головную боль, а потом резко оборвался. Все свечи зашипели и погасли, погружая место ритуала во мрак. Лёгкий ветерок обдал шею Гермионы со спины, будто чьё-то дыхание, а затем она услышала смешок и такой знакомый до боли бархатный голос, от которого по телу побежали мурашки, а волосы встали дыбом.
Мисс Грейнджер, вы вызвали меня, чтобы обрести тайное знание, недоступное в книжках? Голос из прошлого сочился ядом, заставляя её медленно повернуться лицом к говорящему.
Гермиона зажмурилась, отгоняя от себя наваждение.
«Это всё галлюцинации Ром, магия, моё маниакальное стремление получить желаемое шептал её внутренний голос, успокаивая разбушевавшуюся фантазию. Надо открыть глаза, Папа Легба не любит ждать. Ну же, Гермиона!»