Повернув голову в другую сторону она увидела Боцмана. Было даже удивительно, как его массивное тело смогло уместиться на раскладном стуле, не разломав эту ненадежную хрупкую конструкцию. При этом мужчина еще исхитрился уснуть в довольно неудобной позе, напоминая собой нахохлившегося воробья на ветке. Правда, сон его был очень чутким, и стоило Карине немного пошевелиться, как он тут же открыл глаза, быстро огляделся и сосредоточил внимание на девушке, которая снова была в сознании.
- Очухалась, - по-доброму хмыкнул он и предложил, - врача позвать?
- Не нужно, - голос Карины звучал сипло, а в горле першило от известняковой пыли, которой она успела наглотаться. Что случилось?
- На базу было совершенно нападение, сейчас уже все утихло, но тебе немного досталось, - просветил ее Боцман и показал на голову.
Карина подняла левую руку и, дотронувшись до головы, нащупала повязку. На всякий случай она провела ладонью по лицу, но особых повреждений не обнаружила. Приподняв голову, она убедилась, что бинтов или, того хуже, гипса на ее теле не было. Джинсы, кстати, оставались ее собственными, а вот куртка Влада исчезла. Вместо нее на Карине была надета незнакомая серая футболка с короткими рукавами. Заметив недоумение девушки, Боцман объяснил перемены в ее одежде:
- Когда тебя начали осматривать, то чуть ли не к операции принялись готовиться, потому что ты вся в крови была. Вот только кровь не твоя оказалась, кроме синяков ничего не нашли. Так что тебя помыли и переодели, везет же, - добавил он с ноткой зависти.
- Угу, как утопленнику, - пробурчала Карина и вознамерилась покинуть эту богадельню, потому что терпеть не могла больницы и все, что было с ними связано.
Начала она с катетера, который самолично вытащила из вены, отчего из прокола на коже пошла кровь. Но девушку это не остановило, и она начала вставать. Боцман принялся увещевать ее немного обождать и не торопиться покидать походный госпиталь, но, увидев, что уговоры на нее не действуют, пошел звать медицинский персонал. Тут же прибежала то ли медсестра, то ли врач девушка до тридцати лет с короткой стильной стрижкой. Она принялась что-то быстро лопотать по-английски, но у Карины еще очень плохо соображала голова, поэтому она мало что поняла из ее речи. Та посветила Карине в глаза маленьким фонариком, проверяя реакцию света на зрачки, заклеила пластырем ранку от катетера, дала небольшой пузырек с болеутоляющими таблетками и, вопреки опасениям девушки, отпустила с богом беспокойную пациентку. Помимо Карины были и другие раненые, которым требовалась медицинская помощь, поэтому насильно никого удерживать тут не собирались.
Первые шаги дались Карине непросто, ей казалось, что она идет на протезах, но постепенно к телу вернулась чувствительность, и дело пошло на лад. Она шла рядом с Боцманом, слепо прищуриваясь от яркого солнечного света. На пути им встречались палаточные сооружения, вагончики или, скорее, контейнеры, в которых жили, либо что-то хранили, нагромождения из деревянных ящиков и прочая атрибутика походной жизни. В некотором отдалении Карина увидела большие ангары с военной техникой. Обитатели базы напоминали обеспокоенных пчел в растревоженном улье, оживленно передвигаясь по всей территории, чтобы навести порядок и подсчитать нанесенный атакой ущерб. То с одной стороны, то с другой раздавались резкие выкрики, в которых легко угадывались приказы.
Они подошли к трем стоящим в ряд одноэтажным, но довольно высоким деревянным постройкам казарменного типа, в одну из которых Боцман и завел Карину. Внутри было довольно просторно, правда, мебель состояла всего лишь из нескольких стульев и множества двухэтажных железных кроватей, расположенных
рядами. На этих койках и разместились оставшиеся бывшие заложники, среди которых Карина сразу приметила Влада. Среди присутствующих не хватало только Глеба, который активно занимался вопросом возвращения их на родину. К вошедшим тут же направился Митяй, но остановился на полпути, удивленно присвистнув.
- «Голова обвязана, кровь на рукаве, след кровавый стелется по сырой земле» - наклонив в бок голову, негромко напел Митяй некогда знаменитую песню о Щорсе, в своей манере оценив внешний вид Карины. Эту песенку любил напевать отец девушки, когда находился в приподнятом настроении.
Девушка с удивлением осознала, что у Митяя был сильный хорошо поставленный голос, а сравнение ее с командиром Красной армии даже показалось забавным. Когда к ней торопливо приблизился Влад, обеспокоенно осматривающий ее забинтованную голову и бледное лицо, она и вовсе на миг почувствовала себя, как дома.
- Ты как, стажерка? поинтересовался ее самочувствием Влад.
- Будто по мне танк проехал, - честно ответила она ему.
- Еще бы! - Вклинился в их разговор Митяй. Слышал, что от того места, где тебя держали, в принципе мало что осталось. Снаряд прямо в здание угодил, так что ты, считай, в рубашке родилась.
- Но моей голове все же прилично досталось, - показывая на пострадавшее место, пожаловалась Карина. Мне такое привиделось
- И что тебе привиделось? С вежливым интересом уточнил у нее Митяй, вот только его ухмылка будто приклеилась к губам и выглядела как-то неестественно.