- Влад? еле слышно произнесла она, а потом вдруг вся позеленела и согнулась пополам в рвотных позывах.
В последний раз они ели рано утром, поэтому ее рвало желчью. Его и самого мутило, но состояние Карины сейчас было важней. Он убирал от лица ее спутанные волосы, чтобы они не мешались, и придерживал девушку, иначе она бы просто упала, не в силах устоять даже на коленях. Когда основные спазмы прошли, она сумела умыться и прополоскать рот водой, после чего вцепилась в футболку Влада и прохрипела одно слово:
- Плеер.
Такой сильной головной боли Карина еще никогда не испытывала. Казалось, ее организм решил взять реванш за накопленное напряжение и выдал всю боль разом, отчего ее даже стошнило. Балансируя на грани потери сознания, она решила прибегнуть к испытанному средству, и, хвала богам, Влад ее быстро понял. Он вывернул ее валяющийся рядом рюкзак, отыскивая требуемый гаджет, и принялся неловко проталкивать ей в ушные раковины маленькие наушники «вкладыши». Посчитав, что с этой задачей он справился, парень расцепил ее судорожно сведенные пальцы, впившиеся в его одежду, и вложил ей в руку плеер. Карина щелкнула по знакомому сочетанию кнопок и выставила громкость на максимум. В уши ударила знакомая мелодия, и неподражаемый голос Сержа Танкяна, способного брать четыре октавы,
заполнил собой все пространство. Мир вокруг перестал существовать, и сознание Карины понеслось по сыгранным музыкантами нотам. Она тонула в их звучании, отдаваясь власти музыки, а выворачивающая наизнанку боль начала отступать.
Глядя с жалостью на неподвижную девичью фигуру, Влад действительно не знал, в каком состоянии сейчас пребывала Карина. Он кратко поведал о ее приступах головной боли, и Глеб с долей скептицизма выслушал, что доносящаяся даже до его слуха громкая музыка из наушников как-то помогает девушке справляться с этой напастью.
- А я сразу понял, что у нее с головой что-то не в порядке, - вставил свои пять копеек Митяй, позабыв о своем обещании молчать, и слегка повертел рукой у головы, как бы визуализируя некий беспорядок в голове у Карины.
Она смогла идти. И даже если бы не смогла, то поползла, лишь бы убраться подальше из этого темного заброшенного дома, в котором пахло кровью и смертью. Когда Влад потормошил ее, Карина убрала плеер с наушниками в рюкзак и медленно поднялась на ноги. Голова больше не болела, но тело пошатывало от слабости после всего пережитого. Словно робот она шла, держась за Влада, и если бы не его поддержка, то она точно слетела бы с горной тропы, по которой им приходилось спускаться.
Из двух машин, на которых они сюда добрались, на ходу оказался только пикап. Оставшиеся в живых боевики уходили в спешке, полоснув автоматной очередью по стоявшим автомобилям. Больше всего досталось внедорожнику, который в большей степени прикрыл собой старый пикап, тем самым сохранив его колеса целыми, а несколькими угодившими в корпус пулями вполне можно было пренебречь. Водительское место занял Боцман, на переднее пассажирское сиденье без долгих разговоров усадили Карину, а в кузов пикапа аккуратно уложили тело погибшего Славы. Всем остальным предстояло пройти пешком пару километров до нужного места, что вызвало среди бывших заложников робкий ропот, но на предложение преодолеть это расстояние в кузове пикапа желающих так и не нашлось. Темнело в Йемене очень быстро и резко, поэтому Глеб поторапливал бывших заложников двигаться на предельно возможной скорости.
К счастью вертолет успел прилететь за ними еще до темноты, поэтому недолго кружил над местностью в поисках людей. На этот раз в темно-зеленой махине с двумя винтами, прибывшей для их эвакуации, Глеб признал американский «Чинук». Из двери в правой передней части выскочили двое военных, которых Глеб поприветствовал в должной форме на английском языке. Для более быстрой загрузки им открыли откидную хвостовую аппарель, но, глядя на десяток поднимающихся внутрь вертолета людей, один из американцев с удивлением спросил у Глеба:
- Is that all?
Глебу пришлось объяснить, что большая часть заложников была успешно эвакуирована собственными силами, просто их оказалось слишком много, поэтому потребовался дополнительный транспорт. Американцы выглядели разочарованными, и Глеб с удовлетворением отметил про себя, что они не владеют полной информацией о ходе операции.
Карина вместе со всеми поднялась в полутемную просторную грузовую кабину, вдоль бортов которой располагались откидные сиденья. Она заняла одно из них рядом с Владом и, следуя его примеру, пристегнулась. Когда все уселись, а люк в хвосте закрыли, вертолет немного покачало на месте, и он начал взмывать вверх, после чего сразу набрал высокую скорость и понес своих пассажиров в сторону границы с Саудовской Аравией.
На военную базу они прибыли уже ночью. Вся посадочная площадка была залита ярким светом от прожекторов. Было так непривычно вновь почувствовать под ногами ровный бетон, от которого Карина за несколько дней, показавшихся ей вечностью, уже успела отвыкнуть. Их всех завели в одно из высоких палаточного вида сооружений песчаного цвета. Там их ждали восемь вооруженных солдат, один из которых вышел вперед и, представившись сержантом Брауном, спросил, кто был в группе главным. К нему подошел Глеб и, представившись, кратко обрисовал ситуацию. Карина не особо прислушивалась к их разговору, только поняла, что сержант Браун потребовал на время их пребывания на базе сдать оружие, ссылаясь на какой-то внутренний устав. Быстро все про себя взвесив, Глеб отдал приказ Боцману и Митяю подчиниться, что они и сделали с превеликой неохотой.