Будь осторожен.
Ты тоже.
Ещё один поцелуй, и черная тень вылетела из ниши. Ещё один прощальный взгляд в спину любимого, и она сняла с пуговицы на лацкане несколько якобы случайно зацепившихся смоляных волосков и спрятала между бронзовых створок. Второй медальон нырнул в ложбинку между грудей, согревая теплом его тела. Магия кольнула кожу, соединяя двух волшебников. В этот момент стремительно шествующий по коридору мужчина сбился с шага, ощутив завершение ритуала. Несносная девчонка! Тонкие губы тронула улыбка его несносная девчонка.
Запах дыма крови и отчаяния. Она упала на колени рядом с ним, одной рукой зажимая рваную рану на его шее, второй призывая из сумочки аптечку. Зелья помогут, если успеют. Но его жизнь утекала буквально сквозь пальцы, и она решилась на отчаянный шаг. Узкая ладонь, испачканная кровью, сжала оба медальона, обветренные губы прошептали слова заклинания, привязывая угасающую искру его жизни к ревущему пламени её. И только после того, как его состояние стабилизировалось, а она нашла в себе силы подняться с его груди, она вспомнила, что пришла не одна. Её друг, который хотел бы быть не только другом, смотрел на неё с презрением и брезгливостью. Он обвинил её во всех смертных грехах, вымещая свою ненависть к её избраннику и свой страх.
После этого первого предательства было ещё много обидных слов и осуждающих взглядов, но ей уже стало безразлично. Она чувствовала мерную пульсацию медальона на груди и знала, что с ним все хорошо, остальное отошло на второй план. Это теплое пятнышко на коже поддерживало, когда, казалось, весь мир оборачивался против неё, когда она валилась с ног от усталости после суток над котлом с лечебными зельями для пострадавших, когда отстаивала их право на свободу перед теми, кто был априори сильнее и авторитетнее.
Он очнулся через месяц. За окном бушевала гроза, и за раскатом грома она не услышала, как под ним скрипнул старый матрас. Ей пришлось снять его медальон тонкая цепочка раздражала ещё не до конца затянувшуюся рану на шее, поэтому она не заметила, как резко изменился его пульс. Он же не мог насмотреться на самую прекрасную девушку в мире. И не мог поверить, что она стоит, босая, одетая в какой-то невероятно короткий сарафан, с распущенными волосами, и смотрит в окно на дождь. От следующего раската она испуганно пискнула и подпрыгнула. Похудевшая почти до прозрачности, тонкая, как соломинка, и такая же стойкая, сейчас она была для него олицетворением смысла жизни. Его смысла.
Северус восстанавливался почти год, но так до конца и не оправился. Левая рука, повреждённая разорвавшейся Меткой, утратила былую ловкость, мышцы шеи подергивались после нагрузок, так что его голова моталась из стороны в сторону. Но больше всего Гермиону огорчало то, что роскошный баритон мужчины сменился сиплым шепотом. Только из-за этого ей иногда хотелось воскресить Волдеморта и снова его убить. И повторить это несколько раз.
Северус оставил преподавание, сосредоточившись на собственных исследованиях и редких, но очень дорогих заказах из Мунго и Министерства. Но в первую очередь он наслаждался. Свободой распоряжаться своей жизнью, быть с любимой женщиной, свободой просто быть.
Гермиона экстерном сдала СОВ, а
после официально стала подмастерьем Северуса. Тем более, что она уже давно была его руками в лаборатории. Большую часть года они путешествовали, изучая магию и зелья в разных уголках мира. Позже на основе этих исследований чета Снейпов напишет свой учебник к расширенному курсу зельеварения. Вот только подержать в руках толстую книгу с изумрудными узорами на обложке авторы не успеют.
Гермиона пережила любимого на два дня. Ровно столько ей понадобилось, чтобы закончить рукопись учебника и передать ее директору Макгонагалл. Минерва в мельчайших подробностях запомнила их последнюю встречу. В тот день свинцовые тучи уже заволакивали небо, но солнце все ещё ярко освещало небольшой аптекарский садик возле уединенного домика на окраине маггловской деревушки в Уэльсе. Одуряющий аромат цветов, усиленный близящейся грозой, кружил голову и вызвал предчувствие надвигающейся беды. Гермиона рассеянно наблюдала за пушистым шмелем, лениво ползающими по подоконнику.
Дорогая, мне очень жаль Директор попыталась нарушить молчание, но девушка её остановила, выставив ладонь перед собой.
Не стоит. Она легко улыбнулась. Мы расстались ненадолго, я это чувствую.
Гермиона обхватила тонкими пальцами чайную чашечку и пригубила пахнущий летом напиток.
Магия подарила нам десять счастливых лет. Это больше, чем я боялась, на восемьдесят девять тысяч часов. Я знала, на что иду, проводя тот ритуал.
Но ты могла бы прожить долгую жизнь.
«Прожить» не то слово, скорее, «просуществовать». А эти годы я жила. И Северус жил. А теперь, она положила ладонь на рукопись, годы спустя его имя не будет ассоциироваться с Волдемортом и Пожирателями, для всех он станет гениальным учёным, исследователем. Жаль, что он не успел закончить учебник по чарам.
Они просидели до позднего вечера, разговаривая ни о чем и одновременно обо всём на свете. Гермиона проводила Минерву до камина, налила себе свежий чай и устроилась в любимом кресле Северуса с книгой, которую он так и не дочитал. Утром её нашёл коронер из Погребального дома Гекаты. Три дня назад он уже забрал тело Северуса, и теперь супруги снова воссоединились.