Это весьма дерзкое заявление, мисс Уизли, заметил Кингсли. Разъясните, пожалуйста, к чему вы клоните.
Вне зависимости от того, какие проступки совершил или не совершил мой подзащитный в прошлом он всё-таки волшебник, не так ли? Он защищен теми же правами, что и мы все, ведь так?
Это так, подтвердил волшебник с тёмными глазами, сидящий слева от Кингсли.
В таком случае, единственная возможность для моего подзащитного получить справедливое судебное разбирательство это закрытые слушания, во избежание влияния мнения широкой публики, сказала Джинни. Я ходатайствую о закрытии суда над Драко Малфоем для доступа общественности, все присутствующие на заседаниях должны быть одобрены Визенгамотом.
Результатом такого требования был, конечно же, полный хаос впрочем, как Джинни и ожидала. Публика начала кричать, возмущённо протестуя, некоторые подскочили со своих мест и размахивали руками. Саймон радостно вскинул вверх кулак в поддержку её идеи. Джинни силилась перекричать толпу, её голос зазвучал ещё громче.
С лёгкой руки представителей волшебной прессы это дело было раздуто до невероятных масштабов, заговорила она. Каждый раз, когда мой подзащитный появлялся на публике, люди приходили в неистовство, тем самым подрывая ход судебного процесса. Да вы и сами наверняка это заметили, господин верховный чародей. И дело не только в реакции. Все присутствующие в зале по какой-то причине уверены в однозначной и стопроцентной виновности моего подзащитного, хотя его вина ещё ни одним словом не доказана в суде. Согласно постановлению в деле Паттерсона против «Татсхилл Торнадос», если Визенгамот не может надлежащим образом провести судебное разбирательство в присутствии общественности, решением Визенгамота упомянутая публика может быть удалена из зала суда.
Кингсли, возможно, против своей воли, выглядел впечатлённым. Чего нельзя было сказать об упомянутой публике.
Она права, Шеклболт, недоумённо заметила одна из ведьм Визенгамота.
Хвала Мерлину, вздохнул Кингсли. С громким ударом молотка он объявил: С этого момента в силу вступает постановление Паттерсона. Никто из присутствующих, кто не имеет прямого отношения к обвинению, ответчику или непосредственно к делу, не будет допущен на слушание.
Джинни изо всех сил пыталась удержаться от небольшого победного танца, шагая обратно к своему столу. Она встретилась глазами с Драко, всего на мгновение, чтобы убедиться, что он по-прежнему сохраняет спокойствие и бесстрастность. Но всё же заметила слабый намёк на ухмылку на его губах и радостные морщинки в уголках глаз. Он был доволен и явно так же рад, как и она сама.
Судебное заседание было прервано почти на двадцать минут, пока все, у кого не было уважительной причины присутствовать, неохотно покидали зал суда. Внутри осталась лишь небольшая группа избранных. Люциус Малфой не сдвинулся со своего места ни на дюйм, как, впрочем, и Рон с Гермионой. Билл, который прежде сидел почти на самом верхнем ряду, теперь спускался вместе с Виктуар. Молли и Джордж подсели ближе к Рону и Гермионе, Джон и Саймон, расположившиеся неподалёку, поздоровались с каждым представителем из Уизли лично. Несколько человек на соседнем ряду, которых Джинни не узнала, были, скорее всего, людьми Харпера.
Я бы хотел сказать спасибо, мисс Уизли, сказал Кингсли, подмигнув ей, когда Анджелина и Найджел закрыли тяжёлые двери за последними из зевак. Другие члены Визенгамота тоже были благодарны. Мерлин, как же они действовали мне на нервы! Полагаю,
условия более чем благоприятны также и для представителей обвинения?
Вполне, сухо отозвался Харпер.
Джинни прикусила губу, чтобы сдержать улыбку. Несомненно, он надеялся извлечь выгоду, сыграв на негативно настроенной общественности, но тем не менее по-прежнему был опасен. Ей однозначно не стоило сбавлять обороты.
В таком случае прошу вас продолжить вашу вступительную речь, мисс Уизли, сказал Кингсли, кивая ей.
Джинни сделала глубокий вдох.
Благодарю вас, отозвалась она почтительно. Как я уже упомянула, этот процесс мог подвергнуться слишком сильному влиянию внешних источников, а именно средств массовой информации. И я рада, что публика покинула зал суда. Но мне жаль, хотя я и не удивлена, что представители обвинения оказались одними из тех, кто стал жертвой догадок и слухов, широко распространившихся в волшебном мире. Они верят и хотят заставить вас поверить в то, что попросту не является правдой.
Мой оппонент утверждает, что подзащитный из того же теста, что и другие последователи Тома Риддла, что он искренне совершал злодеяния и внушал страх невинным людям лишь для своего развлечения. Я докажу вам вне всяких сомнений, что это не тот случай. Мой подзащитный был вынужден сделать то, чего он делать не желал, поскольку ему угрожали расправой над родителями на его же глазах. Проступки были совершены им под огромным давлением, в то время когда он не достиг ещё совершеннолетия. Он не может быть осуждён с той же строгостью, что и взрослые волшебники.
К тому же, и это крайне важно, обвинение верит, что мой подзащитный был или является Пожирателем смерти. Я могу заверить вас и доказать, что это не так. Мистер Харпер сказал, что обязанность Визенгамота убедиться, что мы не увидим повторения Второй магической войны против Тома Риддла, и не найдётся никого, кто был бы согласен с этим заявлением сильнее меня. Но цель судебного разбирательства заключается не только в том, чтобы защитить волшебное сообщество, но и в том, чтобы наказать преступника, чтобы он больше не совершал ужасных действий по отношению к другим. Мой подзащитный не представляет ни для кого угрозы. Что бы он ни совершил восемь лет назад, сегодня он является законопослушным гражданином, который заинтересован лишь в том, чтобы быть продуктивным членом общества. Вы сами убедитесь, что ему претит даже сама мысль о совершении хоть одного из вменяемых ему преступлений.