Высокий Пожиратель Смерти, в котором Третий нипочём не признал бы Первого, потому что видел его лишь в самом начале битвы, направлялся к ним через поляну, заправляя под капюшон якобы случайно выбившиеся светлые волосы. Рукав его плаща был порван, и рана всё ещё кровоточила, хотя залечить её было делом одной секунды. Тем не менее, уверенный вид Первого очень приободрил остальных. Человек десять уже столпились вокруг него, решая, что делать, пока всех не призвал Лорд. Третий тоже поднялся с земли, цепляясь за дерево. Ноги дрожали, но держали. Правда, во рту ощущался вкус крови, а не победы. Или победа именно такая на вкус?
Эй, вы двое! Кто ещё не оставлял подпись? с врождённой непосредственностью осведомился Малфой. Ты оставлял?
Нет, вынужденно признался Третий, заново накидывая капюшон.
Идём со мной.
Третий подчинился, не вполне ещё уверенно переставляя ноги. Но он привык слушаться это сразу успокаивало и ставило всё на места. Он потом подумает о... Он потом обо всём подумает. Потом. Ночью. В постели и в безопасности.
Они снова взбирались на холм. Белые маски под капюшонами чёрных плащей. Кажущиеся призрачными фигуры сбредались со всех сторон, и Третий даже удивился такому количеству соратников. Он не знал, что их уже так много. Сколько же их всего?
Пожиратели Смерти поднимались на вершину в полной тишине, как перед священнодействием. Чёрные плащи едва слышно шелестели по выжженной траве на краю леса и по траве, всё ещё густо политой кровью. Белые маски были обращены к горящему зданию, и тоже казались облитыми кровью. Третьему вдруг захотелось снять маску.
А что там? осторожно спросил он Первого.
Тот равнодушно пожал плечами.
Кажется,
маггловская больница. Магглы в лучшем случае годятся для чёрной работы, а больные и вовсе без надобности. Тёмный Лорд после объяснит всё подробно. Если сочтёт нужным.
Тёмного Лорда нигде не было видно, и, вновь оказавшись на вершине холма, Третий не смог отгадать, чем кончился поединок внизу. Там тоже догорала выжженная трава, но больница полыхала куда ярче заколдованным пламенем, которое магглы, конечно, не сумеют погасить. Несмотря на все их старания и истошный вой гарпий. Никто не в силах загасить это пламя...
Давай, только не промажь. Видишь вон ту надстройку? шепнул Люциус.
Третий кивнул. Надстройка на глазах провалилась сама в себя, но у него было острое зрение и верная рука. И вообще, он всегда правильно выполнял всё, что ему велели. Привычка детства. Вернее, долг перед Магическим Миром.
Кто-то сунул ему трофейную палочку, и Третий сделал несколько шагов вперёд, оставляя позади толпу чёрных плащей и белых масок. Поднял руку. Звонко и чётко произнёс: «Морсмордре». И безукоризненный Тёмный Знак повис над пожаром. Только немного не по центру, но это потому что слёзы мешали целиться, а с маской на лице их не вытрешь.
Отлично! Первый похлопал его по плечу, и тёмная масса позади них разразилась восторженными воплями.
Вторя этим восторгам, отзываясь на свечение в ночном небе гигантского черепа с выползающей изо рта змеёй, под левыми рукавами чёрных плащей вспыхнули впечатанные в кожу Тёмные Метки. Лорд призывал своих слуг, и они аппарировали к нему мгновенно, как один человек.
Они победили, с этим делом было покончено, и Третий мог спокойно забыть, что он Третий. Но он уже так привык к своему номеру и столько под этим номером пережил, что возвращаться в себя прежнего было страшно. Казалось, его настоящая сущность не выдержит того, что видел Третий. А, может, он, настоящий, вообще перестал существовать?
Третий вдруг со страхом поймал себя на мысли, что, стоя на незнакомом ночном берегу, где их собрал Хозяин, глядя в ледяное лицо Хозяина, трепеща перед Хозяином, как и другие безликие маски, он около минуты не мог вспомнить своё настоящее имя.
Ах, да. Регулус. Регул. И даже Рег. Регулус Арктурус Блэк. Пока он об этом помнит.
Глава 2
Нам пора расстаться,
Что вас замучила
Моя шальная жизнь,
Что вам пора за дело приниматься,
А мой удел
Катиться дальше, вниз.
С.А. Есенин
Впоследствии Регулус пришёл к выводу, что всё безумие, случившееся после его возвращения домой в тот вечер, стало следствием его кошмарного душевного состояния. Так он решил позже, а тогда не мог ни решать, ни приходить к выводам. Хотя никто не мешал ему это делать. Регулус очень редко оказывался дома один, и в этот раз был как никогда рад такому стечению обстоятельств. Почти два часа он не мог не то что прийти в себя, но даже притвориться, что он в порядке.
И надо ли было притворяться? Может, стоило рассказать всё родителям?
Представив, какое лицо будет у матери, когда за чаем в их старинной гостиной, среди тончайшего фарфора, древнейших гобеленов и чопорных фамильных портретов, любимый младший сын начнёт распинаться на тему пожаров, оборотней и жутких тёмных проклятий, любимый младший сын понял, что у него никогда не повернётся язык.
Служение Тёмному Лорду воспринималось в семье как высшая честь, и кузина Белла отзывалась о Лорде с неизменным восторгом. Правда, Белла всегда была немного с приветом... Неужели это и впрямь она сопровождала сегодня Сивого? Их умненькая, бойкая на язычок Белла, самая яркая из трёх красавиц-кузин? Никто и никогда не сказал бы про Беллу, что она не леди. Но... леди и оборотень, раздирающий людей в клочья?