Что я могу предпринять? Я помню, что у коридоров Хогвартса сотни глаз: призраки, домовые, портреты Есть даже полтергейст. И это, не считая учеников! Но я не могу взять в толк, на что намекает факультетское привидение. Кроме отсылок к средневековой морали.
Вы совсем недавно стали деканом нашего славного Гриффиндора, с тревогой напоминает сэр Николас. Но вы всем очень понравились! Всем достойным и здравомыслящим привидениям. Нам бы не хотелось, чтобы вы раньше времени покинули Хогвартс. На Совете призраков мы решили оказывать вам всякую посильную помощь.
Благородный дух произносит эти слова таким напыщенным тоном, что я настораживаюсь.
К чему вы клоните, сэр Николас? спрашиваю я у него. Разве призрак может отказать в помощи преподавателю?
О нет, конечно, нет! Но только если его попросят. Я же говорю о той помощи, которую не надо просить, здесь призрак внезапно переходит на шёпот и заговорщицки подмигивает мне вновь оторвавшейся головой. Я знаю, многие считают меня не самым умным привидением, но, смею заверить, это они из зависти! Когда будет можно, я поделюсь с вами одной догадкой. А пока позвольте мне для общего блага сложить балладу о четвертовании и распевать во всё горло. Для отвода глаз.
Если это доставит вам удовольствие, отвечаю я без особого энтузиазма, потому что вовсе не хочу слушать эти песнопения за каждым обедом.
Как все истинные рыцари и привидения с большим стажем, сэр Николас де Мимси-Дельфингтон безошибочно понимает, когда пора откланяться. После пространного прощания и галантных поклонов в мой адрес я всё-таки остаюсь одна.
Не люблю такие моменты. Когда опять подступают мрачные мысли и бессонница. Ощутив мощный прилив тоски, я отправляюсь в ванную комнату за бутылочкой «Живой Смерти». Иначе не усну. А надо поспать хотя бы немного мне ещё сопровождать студентов в Лондон. Я уж молчу о том, что завтра, точнее уже сегодня, у нас дома соберётся куча гостей, а ничего ещё не готово. Не отменить ли торжество, сославшись на уважительную причину?
Но, кажется, у меня нет уважительной причины. И это будет несправедливо по отношению к Гарри. К тому же, наш дом это не наш дом, а штаб-квартира Ордена Феникса. Даже если мне будет не до праздника, весь Орден заявится со своей ёлкой, стульями и снедью. Рождество есть Рождество! Жизнь продолжается, так ведь?
Из увитого резными львами зеркала в маленькой ванной комнате на меня смотрит нечто столь бледное и печальное, что сэр Николас при сравнении показался бы не таким уж мёртвым. Выдёргивая гранёную пробку из флакона, я недоумеваю, почему все думают, что самое ужасное потерять неизвестно где половину жизни?
Самое ужасное в один миг узнать обо всех потерях. Сделать ничего нельзя, прощаться поздно... С этим очень трудно смириться. Почти невозможно справиться. Если я остаюсь одна и не сплю, то начинаю кусать себе руки. Или лезу на подоконник.
Временами мне кажется, что я на самом деле схожу с ума. Я слышу шаги родителей или смех Мэри или ощущаю прикосновения Джеймса. Это мои собственные привидения. Не такие, как привидения Хогвартса, но с ними тоже приходится договариваться. Потому что у меня есть Гарри и это главное. Значит, надо заново научиться жить. И исправить то, что не поздно исправить. Я наблюдаю, как густая бледно-розовая жидкость вытекает в раковину.
Вся до последней тускло светящейся капли.
Я отставляю флакон на полку, ополаскиваю лицо холодной водой и в этот момент слышу настойчивый стук в дверь спальни. Среди ночи. Опять. Лучше бы мне так не вздрагивать, но воспоминание ударяет коротким уколом под сердце.
Всё же я ещё не окончательно помешалась, чтобы путать возможное с невозможным. Одеваться не нужно я ещё не раздевалась. Приглаживаю мокрыми руками волосы и отпираю дверь. Один из привычных призраков призрак моего юноши-мужа исчезает, стоит мне на секунду задержать дыхание.
Хогвартс-экспресс готов! Авроры всё проверили, сказали: опасности нет, сообщает мне голос Джима. Пошли, если не хотим, чтобы без нас уехали!
Фигура за порогом перестаёт казаться призрачной, как только я открываю дверь пошире, и свет из комнаты проникает в полутьму коридора.
Без нас не уедут, отвечаю я, улыбаясь. А разве поезд отходит не утром?
Голос тут же становится озабоченным.
Так уже утро, мам! Ты опять не спала?
Похоже на то. Я только теперь замечаю, что сумрак за окном уже не такой плотный. И факелы в коридоре погасли. Хорошо, что мой саквояж с позавчера стоит у двери. Гарри подхватывает его за ручку, бормоча, что сдаст меня назад в Мунго. Я отвечаю так же дежурно, что он говорит с деканом неподобающим тоном. Что ему не помешало бы причесаться и пришить лямку к рюкзаку. Хватит выглядеть беспризорником!
Да, мэм, отвечает мой сын герой магического мира.
Ростом он выше меня на целую голову. Не знаю, когда он вырос таким большим. Для меня он вот только что был чуть выше колена. До сих пор мои ощущения путаются. Стоит кому-то сказать «Гарри» и я сперва представляю карапуза с тремя зубами: два нижних, один верхний. И уж потом восемнадцатилетнего выпускника Хогвартса. Завтрашнего аврора. Вчерашнего победителя Волдеморта. Непостижимо! И тоже страшно. По-своему.