Гермиона со стыдом вспомнила, как всего полчаса назад осуждала этого мужчину за измену жене. В глубине души она знала он хороший человек. Не просто сильный маг, но и достойный уважения мужчина, который никогда бы не поступил так, как Рон с ней. Она представила, как тяжело было миссис Миллс знать, что её сын может вскоре угаснуть и погибнуть, а её муж, сильнейший маг и лекарь, не может ничего сделать. Миллс уже не был, как раньше, чужим теперь их с Гермионой объединяла не только одна работа, но и одна тревога за самых близких людей.
Она понимала, что Рон поступил подло и предал её, но чувства из сердца не улетают так быстро.
Мистер Миллс, вы знаете, что Рональд Уизли мой жених? осторожно спросила она, и Миллс молча кивнул. Вы, наверно, не связаны, как он, клятвой тайны, поэтому спрошу у вас напрямую: если Рон тоже пострадал от этого заклятия, почему он не в больнице? Поможет ли ему мой антидот?
Взгляд Миллса смягчился.
Я понимаю, что вы старались не только ради него, но это было главным стимулом, верно? Флетчер на секунду отвернулся, колеблясь, говорить ли дальше. Рон пострадал меньше, потому что заклинание было направлено не на него, а в связке он был третьим. Но помощь ему нужна. Без антидота разрушение всё равно будет происходить, хоть и медленней. Поэтому мы не будем терять время.
Миллс нажал на кнопку связи с другим крылом этажа.
Элинор, всю команду сюда, срочно! и, обращаясь к Гермионе, добавил: Зови меня Флетчер.
6. Нападение
Однако сейчас она была не прочь пройтись. После долгого умственного напряжения, работы в новой обстановке с настоящими секретными магами и хилерами, которые обсуждали и усовершенствовали её, Гермионы, идею, внутри всё кипело. Работа всегда помогала ей забыть о проблемах. Ещё в Хогвартсе книжки и усердные, долгие занятия помогали забыть об обидах и ссорах. И тогда, и сейчас главной её проблемой был Рон.
Не везет ей в любви пусть повезет в работе! Гермиона была рада, что её рассудок способен на оптимизм в самых стрессовых условиях.
Шагая по пустому коридору, Гермиона со страхом думала, что вернётся домой и встретится с Роном. Что она ему скажет? «Как ты мог быть таким гадом и трахнуть другую?» Неплохо для начала. Или, нет: «Хорошо проявил себя в секретной палате у Миллса? Сколько раз она кончила, два или три?» И невозмутимо добавить: «Судя по её крикам, квалификацию не теряешь!»
Ничего она такого Рону не скажет. Потому что, как увидит его, задрожат колени, и она разревётся. И будет выглядеть полной дурой. Так что домой ей сегодня никак нельзя. Надо придумать важное дело, работу, поехать к родителям
С такими мыслями Гермиона подошла к кабинету, в котором уже несколько месяцев работала над контрзаклинаниями вместе с группой магов. Она не ожидала увидеть никого внутри, потому что другие сотрудники не оставались, как она, после шести часов. Назвав в пропускное окно пароль, Гермиона открыла дверь, быстро зашла в кабинет и опешила.
Рон сидел на её столе в гордом одиночестве, поставив ноги на её стул, его лицо выражало крайнюю степень недовольства и нетерпения.
Ну, как пообщалась с любовником? с грозным видом спросил Рон. Трёх часов хватило?
Сказать, что у нее отняло речь не сказать ничего. Она никак не ожидала его увидеть и минуту назад боялась этого больше всего на свете, и от услышанной наглости просто пересохло в горле. Впервые в противостоянии с Роном она не знала, что сказать не могла выдавить ни слова.
Зато у Рона уже была заготовлена речь, которую он прокручивал в голове последние полчаса, когда, попрощавшись с последним из её коллег, уселся ждать её в кабинете.
А ничего, что Миллс твой начальник? Что у него жена, дети? Что он тебе в отцы годится? Куда улетучились все твои хвалёные принципы?
Гермиона молча ждала продолжения. Слишком уж нелепой была ситуация.
Гермиона, всё чего я просил от тебя это немного терпения! Я попал в ужасный переплёт на миссии, на работе всё кувырком, в моих мозгах сидит никому не известное заклинание, я, может, скоро от него подохну, а ты прыгаешь в объятия другого? Рон в отчаянии провёл руками по волосам. Лицо покрылось красными пятнами, щёки горели. Давно у тебя с ним?
Наверно, он немного выпил для храбрости, подумала Гермиона и продолжала молчать.
Что, речь отняло? Шлюха, в его голосе зазвучали слёзы.
Слезь с моего стола, тихо сказала она.
Дома не жди, закончил Рон, выругался и, громко швырнув её стул о стену, выскочил из комнаты.
Из кабинета Гермионы Рон помчался к ближайшему камину. Ему нужно было срочно напиться и увидеть Гарри. Но можно и в другом порядке. А еще лучше напиться вместе с Гарри. Хотя это чревато. Джинни в прошлый раз разозлилась на него за то, что Гарри напился вместе с ним, и наслала на Рона муравьиную чесотку. Врагу не пожелаешь! Хорошо, что Гермиона сжалилась и через три часа сняла заклинание. Всё тело чесалось так, как будто в одежду накидали кусачих муравьев, а Рон не знал контрзаклинания. Ну как можно поднять палочку на любимого брата? Но Джинни могла. Её темперамент мог выкинуть всё, что угодно. Как только Гарри это терпит? И почему Джинни не наслала муравьёв на Гарри?