Но любые оправдания были неуместны. Он, взрослый мужчина, сам сделал выбор. То же, что выпало на долю Грейнджер, не должно происходить ни с одним ребенком, нигде и никогда. Ее возраст и статус ученицы велели относиться к ней именно как к ребенку. Вот только
глаза у нее были совершенно не детские, и смотреть на нее сверху вниз значило бы преуменьшать ее жертву.
Северус не извинился. Он никогда не просил прощения какой смысл, если его никогда не прощали и не простят? Но чувство вины все же охладило гнев. Снейп распрямился и сделал шаг назад, чтобы дать Гермионе возможность спокойно прийти в себя. Воспоминания заметно подкосили ее.
Грейнджер ненадолго прикрыла глаза и отдышалась.
Вы правда думаете, продолжила она спокойнее, что после всех жертв, на которые вы пошли, после всего, что вы сделали, защищая нас и помогая одержать победу над Волдемортом, что после всего этого я оскорблю вас глупым детским розыгрышем?
Вопрос был уже не риторическим, и Северус задумался. Ему-то было не привыкать к роли объекта унизительных выходок. Но чтобы Гермиона могла затеять нечто подобное или кто-то из ее друзей счел шутку смешной? Версия казалась нелепой даже при его подозрительности. Такой поступок действительно был слишком мелочным и детским для этих ребят.
Соглашусь, мисс Грейнджер, сказал он. Вы, безусловно, не дурашливый ребенок. Но вы все еще моя ученица. И чем бы вы ни руководствовались, затрагивая в своем обете меня, это было недопустимо, и я вынужден расценивать ваше заявление соответствующе.
Гермиона опустилась обратно на стул, не сводя с собеседника глаз.
Так странно, сказала она с непонятным Северусу чувством. Мы снова в школе, больше не союзники и не товарищи по Ордену Феникса. После всего, что было, мы опять всего лишь ученики и учителя Школьные правила, режим дня, отработки для нарушителей Вроде бы ничего не изменилось, и в то же время все по-другому.
Он кивнул и тоже сел, держа спину напряженно прямой.
Понимаю. Но факт остается фактом. Мы действительно вернулись к прежним ролям и должны вести себя в соответствии с ними. Вы можете найти успокоение в привычном распорядке, мисс Грейнджер.
Снейп был прав на все сто. Гермиона и сама обратила внимание, что, вернувшись в Хогвартс и оказавшись в привычной колее, почувствовала, как жизнь нормализуется. Школьные будни дали ощущение надежности.
Вот только иллюзия, будто ничего не было, рассыпалась, едва Гермиона оказалась в ситуации, в которой невозможно играть старые роли. В довоенном Хогвартсе она никогда не говорила бы так с учителем, не позволила бы себе встать вровень с ним. Но теперь, чего бы ни требовали школьные правила, Гермиона просто-напросто не могла воспринимать Северуса Снейпа только как учителя. Она видела в нем товарища, соратника. Того, кому можно довериться. Кто, как и она, прошел ад насквозь.
Наверное, мне потребуется какое-то время, чтобы перестроиться, вздохнула она. Затем подняла глаза и умоляюще посмотрела на Снейпа: Я приму любое наказание, которое на ваш взгляд положено за мой проступок. Но сначала позвольте рассказать, почему мой обет относился именно к вам. Вы убедитесь, что в том не было ни капли неуважения. Хотя я понимаю, почему вы заподозрили, будто оно есть.
Понимаете?
В зависимости от того, сколько выболтал Мальчик-Который-Видел-Его-Воспоминания, она действительно могла более или менее осознавать, что подобная выходка неизбежно напомнила бы Северусу забавы Поттера-старшего и компании. Он ничего не забыл. Но Гарри не был Джеймсом, Грейнджер и Уизли не были Мародерами, а сам Северус не был тем неуклюжим затравленным мальчишкой. Теперь у него за плечами имелись вещи пострашнее, чем издевательства кучки гриффиндорцев.
Да, профессор Снейп. Думаю, что понимаю, тихо сказала она. То, что я совершила, настоящий магический ритуал, а не глупая игра вроде волшебной версии «Правды или действия», затеянная специально, чтобы поставить в дурацкое положение всех участников. Будь это игрой, я бы и не подумала втягивать вас.
В таком случае, мисс Грейнджер, он несколько смягчился, даю вам пять минут на объяснение, как я оказался предметом вашего глубочайшего сожаления. Или же сокровенного желания, во что еще труднее поверить.
Спасибо, сэр, ответила Гермиона, тоже немного расслабившись. В первую очередь хочу сказать, что вы не поняли: поцеловать вас не было бы для меня жертвой. Это, конечно, стало бы серьезной проверкой на храбрость, но я прошла бы ее. Однако действительно было бы крайне неуважительным лезть к вам с поцелуями без спроса. Хоть я и придерживаюсь идеи равенства полов и считаю, что женщина может сделать первый шаг, но такое не по мне. Представьте себе, и в груди книжного червя может биться исполненное романтики сердце. Я хотела, чтобы вы сами поцеловали меня.
Такое объяснение лишь добавило путаницы. Маленькая, глубоко недоверчивая часть разума по-прежнему настаивала на том, что все это
шутка, и требовала прогнать девчонку, пока хоть что-то осталось от его гордости. Другая же часть выступала за тактику «лучшая защита нападение».
По-прежнему ищете моего одобрения, мисс Грейнджер? усмехнулся Северус.