Она все говорила и говорила, я же смотрел на нее с восхищением, как если бы она озвучивала те мои мысли, которые еще не успели выразиться словами.
Думаю, именно такой реакции она и ждала. Что же, она должна была получить то, чего хочет. Ее расположение могло оказаться полезным.
Небольшие ажурные часы с резными ангелочками и розочками мелодично зажурчали, отмечая полночь.
О, уже так поздно, неожиданно прервалась Амбридж, хрустально усмехнувшись. Поверить не могу. Что же, в таком случае, до завтра.
Спасибо вам, сказал я, все еще не отрывая от нее взгляда. Вы
Идите, Перси, уже поздно, она как-то странно хохотнула. Ее дряблое лицо светилось от удовольствия.
Я кивнул и вышел из ее кабинета, специально слегка замешкавшись в дверях, как будто мне хотелось что-то спросить, но я не решался. Она должна была думать, что произвела неизгладимое впечатление, что она для меня чуть ли не пример для подражания. Могу сказать, что я был достаточно убедителен. И херес. Да, он оказался полезен.
Так или иначе, комитеты получили новых членов, а единороги могли теперь спать спокойно.
На единорогов же не охотятся, с недоумением произнесла Айи, рассматривая старый номер «Ежедневного Пророка», в котором была напечатана крупная фотография Аматы Маккрей с транспарантом против использования животных компонентов в зельеварении.
Нет вроде, я пожал плечами. Но, говорят, в Хогвартсе несколько лет назад были случаи. Хотя какая разница в конце концов?
Главное, что этот вопрос беспокоит судью Маккрей с сомнением протянула Айи.
Думаю, Амату Маккрей больше беспокоило сокращение ареала из-за ограничений секретности и, в частности, законопроект «О Дополнительном Ограничении Мест Обитания Магических Существ».
Этот факт не афишировался, но одним из тех, кто этот проект разрабатывал, был Фадж. Это было самое начало его карьеры, он тогда только несколько лет как закончил Хогвартс. Главное же было в том, что у меня была копия протокола его доклада. И, как говорится, «по неудачному стечению обстоятельств», утром в день голосования этот протокол оказался на столе у судьи Маккрей.
Я не собираюсь вести дел с таким человеком, как вы! Соглашение отменяется! услышал я, а следом за этим в приемную решительно вышла высокая женщина в развевающейся белой мантии и с очень недовольным лицом.
До начала заседания Визенгамота оставалось двадцать минут. 33/50 Квалифицированного большинства не было.
Неудачно было то, что судья Маккрей решила лично сообщить Фаджу о том, что не намерена голосовать за исключение Дамблдора.
Много ли министр мог исправить за двадцать минут? Этого я не знал.
Знал только то, что делать больше того, что уже было сделано, было небезопасно. Если бы меня уволили сейчас, все жертвы были бы напрасны, а я был полон решимости ни за что этого не допустить.
20. в которой я исполняю финт Вронского
У вас может возникнуть закономерный вопрос: если я исполнял финт Вронского, то кто же был вторым ловцом. Что же, вы это поймете в свое время, пока же я с неприятным тянущим ощущением в животе смотрел на то, как Фадж что-то горячо обсуждает с Нейтаном Перегрином.
Законных способов исправить положение с голосованием не оставалось, были только темно-серые варианты, на которые, я надеялся,
было сложно решиться.
Члены Визенгамота уже начали собираться. Дамблдор неуловимо кивнул мне, заняв свое место среди остальных старейшин, рядом с Гризельдой Марчбэнкс. Амата Маккрей сидела, раздраженно закинув ногу на ногу. Я заметил, как на места для зрителей поднялся мракоборец Долиш и слегка кивнул Фаджу. Чувствовалось, что ситуация накаляется, хотя пока и не было понятно, что должно произойти. Нейтан Перегрин занял центральную трибуну.
Ударил молоток.
Заседание объявляется открытым. Сегодня на повестке дня вопрос об исключении Альбуса Дамблдора из Совета Старейшин. Однако, прежде чем мы перейдем непосредственно к нему, необходимо рассмотреть еще одно чрезвычайно важное событие.
По залу пробежал заинтересованный шепоток, я же был как на иголках.
Сегодня утром в Управление Мракоборцев были доставлены улики и свидетельства, заставляющие подозревать судью Маккрей в коррупционной деятельности.
Что?! с возмущением вскричала та, вскакивая на ноги. Что вы себе позволяете, Перегрин?!
Тишина в зале! громко сказал тот. Позвольте мне закончить, судья Маккрей. Вы знаете, существует ответственность за нарушение порядка заседания.
Я во все глаза смотрел, во что это выльется. История не могла быть хорошо подготовлена, и улик у них никаких, скорее всего, быть не могло. Я не понимал, к чему они клонят.
В связи с этим, я хотел бы поставить вопрос о временном лишении судьи Маккрей неприкосновенности и полномочий члена Визенгамота, вплоть до завершения расследования, продолжил Перегрин. Как Верховный Чародей, я считаю, что необходимо подчеркнуть отличие нынешнего созыва от предыдущих. Все должны четко увидеть, что мы придерживаемся политики полной прозрачности, не пытаемся покрывать своих членов и призываем их также встречать обвинения лицом к лицу. Подчеркиваю, что коррупция недопустимое преступление для народных представителей, и Визенгамот должен стараться исключить любые подозрения. Если судья Маккрей будет признана невиновной, она немедленно будет восстановлена во всех правах, и я лично буду рад принести ей извинения, он слегка поклонился в ее сторону. Однако, если все же будет доказана ее вина, мы сделаем первый шаг к тому, чтобы изменить Визенгамот к лучшему. Итак, уважаемые судьи, я ставлю на голосование вопрос о лишении судьи Маккрей неприкосновенности.