Мы рассмотрели начала она, но запнулась, нервно поправила пучок и продолжила: Мистер Нортон просил вам передать, ему нужны еще средства на
Мы уже потратили на Хайленд больше, чем рассчитывали, заметила Айи.
Мистер Нортон еще раз попыталась та.
Давайте, Айи протянула руку за папками. Мы все посмотрим и представим министру для решения.
Сама она уже начала что-то черкать на другом листе, так что, не глядя, бросила папки ко мне на стол.
Пожалуйста, посмотри, что там с Хайлендом. Твоя очередь.
Найджел Нортон действительно проявлял немереную активность, хотя кого-кого, а его должны были переизбрать без малейших сложностей.
Это был потомок чистокровной семьи, что было заметно в каждом его слове или движении. Наверное, лучше всего его описало бы слово рафинированный. Он играл в радушие, растягивал губы в улыбке, хотя глаза его подозрительно щурились, словно у почуявшей дичь породистой легавой
спокойный: очень мало кому еще могло прийти в голову работать в субботу. Не было и новостей из Хогвартса, пока наконец их не принес красный от злости Корнелиус Фадж. Когда он влетел в приемную, полы его мантии развевались, а свой неизменный котелок он, по-видимому, где-то потерял.
Грязный трюк, раздраженно бормотал он. Как раз перед выборами в Визенгамот. Не думал, что Дамблдор настолько не умеет проигрывать. «Ослеплены любовью к своему посту»! Ха! Мне кажется, это кое-кто другой ослеплен любовью к своему посту. И не только к своему.
Он поднял глаза на нас с Айи и как будто только сейчас осознал, что не один.
Это объявление войны, хрипло сказал он, сверля нас глазами, как будто ожидал, что мы начнем возражать. Это объявление войны, мать его!
В чем дело, господин министр? спокойно спросила Айи.
Альбус Дамблдор заявляет, что Волан-де-Морт вернулся, Фадж осклабился. Как раз за пару недель перед выборами в Визенгамот, которые он проигрывает. Ха! Как удобно.
После этого он влетел в кабинет и захлопнул за собой дверь, и уже оттуда было слышно, как он недовольно бормочет:
Нашел где-то сумасшедшего свидетеля, мальчишку заставляет байки рассказывать Грязный трюк!
Мы с Айи переглянулись. Я пытался осмыслить слова Фаджа.
В первую секунду мне казалось, что министр прав, что вот он, один точный удар Дамблдора, который я ждал. В тот момент вполне можно было объяснить себе ход мыслей Фаджа. Посудите сами: выборы переносятся, а то и вовсе отменяются ввиду чрезвычайного положения, это дает Дамблдору дополнительное время на посту Верховного Чародея и позволяет перевернуть ситуацию в свою пользу. Помимо этого, я думаю, Фаджа беспокоило также и то, что Верховный Чародей Визенгамота был третьим в наследовании полномочий главы Магической Британии, а возвращение Волан-де-Морта могло бы помочь объяснить несчастные случаи с министром его заместителем.
Как я уже сказал, первую секунду это казалось мне правдоподобным, но еще через мгновение мне пришло в голову, что план был слишком груб и примитивен, не похож на то, как привык действовать директор Хогвартса. Кроме этого, даже при том, что Дамблдор не был чужд политики, было сложно представить, что он стал бы врать о чем-то настолько важном, как возвращение Волан-де-Морта.
И тогда мое сердце упало.
Это случилось. Мы вступали в новую войну.
В тот день я отправился в школу Хогвартс, едва мне представилась возможность улизнуть со службы.
В кабинете Дамблдора были Кингсли Бруствер, Нимфадора Тонкс и еще несколько незнакомых мне людей. Они, по всей видимости, обсуждали что-то важное, но я был слишком взволнован, чтобы проявлять тактичность. Я прошел прямо к директорскому столу и заявил, что хочу помочь.
Перси, как жизнь? донесся сзади приветливый голос Тонкс. Тоже пришел вступить в орден Феникса?
Это был первый раз, когда я услышал об ордене. Догадаться, кто его возглавляет и чем занимаются его члены, было не сложно.
Да, я хочу вступить, я посмотрел на Дамблдора, тот ответил мне заговорщицким взглядом, потом его лицо стало серьезным.
Нет, ответил он.
Но почему? растерянно спросил я.
Мне почудилось одобрительное хмыканье Кингсли.
Перси, ты работаешь на Фаджа, невозмутимо произнес Дамблдор. Давай не будем ставить друг друга в неловкое положение, которое неизбежно возникнет, если ты возьмешься за мной шпионить.
Я был ужасно обижен этим высказыванием. Это было настолько неприятно услышать, что я даже не знал, что сказать. Сейчас, конечно, меня бы подобное даже не укололо. Порой бывает удивительно осознавать, насколько я изменился после всех этих событий, особенно, когда, как сейчас, находишь такое явное различие. Честно признаюсь, иногда это вызывает ностальгическую улыбку.
Но профессор Дамблдор, вмешалась Тонкс.
Я не ни в коем случае выдавил я.
Не надо, Перси, Нимфадора, все так же невозмутимо сказал тот. Если хочешь, Перси, мы с тобой можем поговорить позже, а сейчас выйди, пожалуйста.
Я понуро вышел из кабинета и остановился под дверью. У меня в голове не укладывалось, как такое может быть, ведь, думал я, Дамблдор справедлив, он не обвинит никого если не будет полностью уверен
Я убедил себя, что еще не все потеряно, что я еще могу убедить его, что он ошибается на мой счет.