Круто, восхитилась девушка. Наши маги, в смысле, гомельские, ничего такого не делают. Они вообще
Егор Анатольевич ожидает в фойе, прошелестел стог. Прошу соблюдать правила гостевого этикета.
Перед ними бежали вверх ступеньки широкого крыльца, совершенно не по-колдовски присыпанные песком. Крыльцо вело к двухстворчатой стеклянной двери, за ней виднелось что-то вроде слабо освещённого вестибюля. В трёх окнах слева горел свет, всё остальное здание было погружено в темноту. Сколько в нём этажей, сказать было сложно на уровне третьего начиналась плотная колышущаяся шапка лилового тумана, которая уходила куда-то вверх и терялась в ночном небе.
Если появление охраны Лиза проморгала, то исчезновение увидеть удалось. Пожелав «приятного пребывания на территории», стог стремительно рванул куда-то вправо и исчез за деревьями.
«Ничего себе у него скорость».
Оно ещё умеет клоками травы кидаться. Горящей. И хрен ты от таких снарядов спрячешься, сказал вдруг Веня, будто прочитал мысли девушки.
«Впрочем, может, и прочитал. Мудак ты, Вениамин Выраевич».
В голове твоей не копаюсь, заржал вдруг чёрт. Просто давно на свете живу, да и не живу тоже. У тебя на морде всё написано. Ладно, пойдём, а то Кухарь зудеть начнёт.
«За зданием гомельского вокзала на протяжении многих лет тщательно ухаживают систематически подкрашивают, замазывают трещины на стенах, в общем, поддерживают по мере сил и возможностей, и всё равно там угадывается постепенное ветшание. А здешнее фойе кажется только что отремонтированным, настолько свежим, аккуратным и фактически новым он выглядит. Контраст поражает. А если сравнить с каким-нибудь бедным поселением? Жуть просто. Хотя вполне возможно, такой эффект даёт слабое рассеянное освещение, и днём здесь такой же тлен и разруха, что и везде».
Директором МИИС оказался лысый мужчина поджарого вида в джинсах, свитере и домашних тапочках. Сколько ему лет, Лизе определить не удалось, и из-за бороды, и из-за полумрака, да и стареют колдуны не так, как обычные люди. Егору Анатольевичу с одинаковым успехом могло быть как пятьдесят, так и восемьдесят. Он мельком взглянул на Елизавету и недовольно сказал:
Веня. Что тебе надо посреди ночи? Что-то случилось? И это кто?
Друг мой! раскинул руки чёрт и ломанулся навстречу директору. Тот зайцем отпрыгнул в сторону, явно не желая участвовать в «обнимашках». Сколько лет, сколько зим! Веня, широко оскалившись, повернулся на сорок пять градусов и снова шагнул к Егору Анатольевичу, так и не опустив руки-лапы.
Директор, скривившись, сжал правую ладонь в кулак, торопливо нарисовал этим кулаком в воздухе на уровне своей груди круг, разжал пальцы и тут же сложил их «козой». Веня ударился лбом в какую-то невидимую
преграду, даже стеклянный звон раздался, обиженно потёр лоб, дунул, после чего снова послышался звук стекла, только разбитого, прыгнул вперёд и сдавил-таки в объятиях не успевшего увернуться на этот раз колдуна.
Веня, просипел Егор Анатольевич, отвали!
Чёрт наконец-то разжал руки и обиженно сказал:
Я к тебе со всей душой, а ты! Как всегда.
Что случилось? с безмерной усталостью в голосе снова спросил Егор Анатольевич.
Ничего, успокаивающе замахал лапами чёрт. Я по интересному и интригующему делу. Два артефакта для тебя надыбал. Очень, очень прикольные, особенно второй, прямо обалдеешь.
«Два? Почему два? Или он помимо моей вендиговой шкатулки ещё что-то захватил?»
Пойдёмте в лабораторию, покажете, Егор Анатольевич явно заинтересовался. Девушка, что вы всё молчите? Может, представитесь?
Это Лиза, едва Лиза открыла рот, сказал Веня. И она с нами не пойдёт. Девка на ногах еле держится, Анатольич, пусть отдохнёт. Слышь, свинюшка, видишь тот диван возле стены? Я на нём как-то посиживал. Кожаный, мягонький, уютненький. И широкий. Иди, посиди. Можешь даже подремать. Здесь безопасно, Анатольич отвечает.
Егор Анатольевич пожал плечами:
Как хотите. Уж если ты пожалел, человек, наверное, действительно устал. Елизавета, вон на том столе яблоки, вода в графине, конфеты. Угощайтесь. Собак не бойтесь. Если не собираетесь любопытствовать, конечно.
Девушка медленно, не зная, как реагировать на заботу чёрта и практически не замаскированную угрозу-просьбу не сунуть нос, куда не надо, кивнула. Мужчина и нечистый пересекли фойе и скрылись за одной из дверей.
Так что пусть эта хрень у вас полежит. Представляешь, если она попадёт в руки каких-нибудь идиотов? Проклятых и так хоть жопой жуй, не хватает ещё, чтобы от них не протолкнуться было. Только девчонке замена нужна, для босса, а я, как лох, ляпнул обещание помочь. У тебя есть какая-нибудь безопасная ёмкость азиатского или арабского происхождения? А начинку сам обеспечу.
Найдём, кивнул мужчина и тоже выпустил дым колечками. Только не из ушей, конечно, а по-человечески. Это хорошо, что ты нам принёс, а не загнал какому-нибудь психу по дешёвке. Отличное учебное пособие, да и индикатор мутных личностей неплохой. Жаль, что сам, без инструментов, не вижу шкатулку. Только кусок гнилого бревна.
Ой, не жаль, неадекват, не жаль, заржал Веня. Если бы ты видел то, что видят проклятые, я бы детишек сразу у тебя отобрал. И даже не раздумывая. И Марина меня бы поддержала.