Элид. Это правда, что она привыкла к самоанализу, но, решив поехать на Карибы, героиня перестает быть психоаналитиком, теперь она несчастная женщина в поисках приключений. Сейчас в ней преобладает не рациональное, а эмоциональное. А когда ее планы рушатся, она понимает, что не сможет сбежать, и к ней возвращается прежняя личность.
Глория. Как защитный механизм.
Рейнальдо. Как Дон Кихот на смертном одре. Сам акт размышления «возвращает» ее в кабинет, в исходную точку.
Роберто. Возможно, пациентка в кабинете сказала ей то же, что сейчас говорит аргентинец: «Родину не выбирают» или «Где родился, там и пригодился».
Габо. Лучше наоборот. Пусть она это скажет пациентке. И в финале вспомнит. Есть хорошая фраза Че Гевары: «Ностальгия начинается с еды». Это правда. Вы чувствуете укол ностальгии, когда находитесь далеко от своей страны и хотите съесть то, что ели в детстве.
Маркос. Героиня задается вопросом: «Что я за профессионал, если даю советы, которым сама не следую?»
Дениз. Классические двойные стандарты: «Поступай, как я
говорю, а не так, как я сама поступаю».
Габо. Она неизбежно приходит к такому выводу: «Не права я, а не моя страна». Героиня должна измениться. Осознав это, она признает как недостатки, так и величие своей страны.
Маркос. На вечеринке она ни с того ни с сего расспрашивает соотечественников о последних новостях из Аргентины, словно не была там сто лет.
Сокорро. И радуется прогнозу, что ее команда выиграет матч со счетом «три ноль».
Элид. Аргентинец отправил вместе с тележкой записку, там обязательно должны быть какие-нибудь трогательные слова.
Габо. Пристегните ремни: музыкант возвращается из Каракаса! И героиня понимает, что он и гроша ломаного не стоит; может быть, он хорош для других, но не для нее. Ее ввели в заблуждение россказни пациентки!
Маркос. Вот теперь и я заскучал по дому. И вспомнил, что хотел снять фильм про парней с маракасами.
Габо. Хорошо тебя понимаю. Несколько лет назад я хотел написать о путешествии по реке Магдалена и задумался о жизни Симона Боливара . Простое маленькое путешествие по Магдалене обернулось для меня кучей хлопот с историками, с Академией языка Я с детства мечтал об этом путешествии, размышлял, как его организовать. И однажды сказал себе: «Придумал. Вставлю сюда Боливара». И я начал изучать Боливара: каким он был, какой у него был характер И когда я наконец сел писать об этой поездке, много лет спустя, то понял, что это было последнее путешествие Боливара. То же самое произошло и с тобой, Маркос: образ быка, которого привозит вертолет, стал отправной точкой.
Маркос. Только вертолет. Бык появился позже.
Габо. И посмотрите, куда мы пришли! Нужно верить в любой оригинальный образ, который вам что-то говорит; почти всегда это значит, что в нем действительно что-то есть. Вот почему я доверяю своему зонтику, о котором упоминал в первый день, помните?
Роберто. Простите за настойчивость, но мне кажется, что в характере аргентинца не хватает силы.
Глория. Но теперь ясно, что это не фильм про двух любовников. Это история сложных отношений героини с родиной и с собой. Парень стал еще одним элементом, простым звеном в этой «аргентинской цепи».
Габо. Без него не было бы фильма. Именно его поступки заставляют героиню задуматься.
Роберто. Повторяю, для меня он неубедителен.
Глория. Поступки аргентинца только повод. Настоящий триггер разговор с пациенткой.
Роберто. Это уже литература какая-то.
Габо. А что ты имеешь против литературы?
Роберто. Ничего. Я люблю литературу.
Габо. Тогда почему ее обесцениваешь?
Роберто. Потому что мы снимаем фильм.
Габо. Мы пишем сценарий.
Глория. Диалог двух персонажей еще не литература. Помимо слов, здесь есть ряд ситуаций и переживаний, заставляющих героиню задуматься.
Роберто. Задумываться должен зритель, а не она.
Габо. А что будет, если мы выкинем аргентинца?
Маркос. Возможно, ничего не произойдет. Как сказала Глория, он отошел на второй план.
Глория. Подождите минутку. А кто тогда будет делать приглашение? Кто отправит тележку с едой?
Габо. Менеджер по связям с общественностью.
Маркос. И она может танцевать танго с кем угодно.
Габо. С первым встречным. Не важно, оставим нашего парня, просто чтобы у нее был собеседник.
Маркос. О боже! От фильма про тропики ничего не осталось.
Габо. Это история женщины, которая отправилась в тропики, веря, что найдет рай, но обнаружила, что уже находится в раю или, если хотите, в аду. Рай и ад заключены в нас самих, мы повсюду носим их с собой. Я не знаю, как мы назовем эту историю, но мне приходит в голову, что одним из вариантов мог бы быть «Такой страшный ад», помните, как в том сонете: «Ты мной любим, Господь, не по причине»
Рейнальдо. Итак, эту идею
можно резюмировать так: женщина убегает из ада, но ад ее настигает.
Сесилия. Как любопытно: новая версия «Свидания в Самарре».