Никак нет, товарищ генерал-лейтенант.
На нет и суда нет... Больше не задерживаю. Если что заходи, потолкуем за жизнь, философ.
Разрешите идти?
Иди, иди, Андрюха два уха.
Подполковник Савелов явился ближе к вечеру.
Вадим, тебе никого не напоминает этот человек? положил перед ним фотографию генерал.
Никого, пожал плечами тот. А в чем дело, Сергей Иванович?
Один наш зарубежный информатор утверждает, что монах, изображенный на фотографии и проживающий в настоящее время в монастыре «Перелетных диких гусей» в Гонконге, находится в разработке у некоего, неизвестного нам, офицера ЦРУ по агентурной кличке Ястреб Востока.
Не слышал о таком...
Не о Ястребе речь. Есть мнение, что вот этот буддистский монах не кто иной, как наш майор Сарматов.
Савелов снова, до рези в глазах, всмотрелся в лицо человека на фотографии.
Лапша на уши! наконец, разочарованно выдохнул он. Во-первых, этот человек не Сарматов. Во-вторых, в ЦРУ не идиоты вербовать человека с такой вот... с такой исключительной внешностью!..
Логично, кивнул генерал. Но почему ты уверен, что он не Сарматов?
Уменьшенную копию Игоря Сарматова я каждый день вижу у себя дома, усмехнулся Савелов и отвел глаза в сторону.
Не понял?..
Я имею в виду его сына Платона, нехотя пояснил он.
Толмачев поспешил переменить тему разговора:
Как развивается операция «Рухлядь»?
Последний эшелон с танками без происшествий прибыл из Сибири на нашу ремонтную базу под Саратовом. Приступаем к их перекраске и замене устаревшего вооружения и средств связи. Если с флотом будет порядок, то недели через три можно будет гнать эшелоны с модернизированной «рухлядью» прямо в Новороссийск. Такая же картина в Мурманске и Архангельске. Правда, туда под разными предлогами зачастили западные дипломаты и журналисты. Было бы полезно для тумана время от времени шугать их оттуда или, на худой конец, снабжать дезой.
Подумаю, подумаю... А что скажешь про «баронское гнездо»?
Работы по его оснащению средствами
связи будут закончены через две недели и законный владелец может получить ключи от всех башен замка.
Кстати, спохватился генерал перед уходом Савелова. Мне тут размножили фотографии мистера Карпентера...
Какого Карпентера?..
Так, якобы, зовут этого человека, пояснил генерал, вкладывая в руку Савелова фотографию. Я слышал, что жена у тебя пластической хирургией, вроде бы, занимается?
Кандидатскую готовит...
Вот, пусть и прикинет на досуге, как из рожи этого страхолюдины сделать что-нибудь похожее на человеческое лицо. Но кто он и где обретается, знать ей, понимаешь, не положено. То служебная тайна.
Слушаюсь, товарищ генерал! сухо кивнул Савелов, пряча в кейс фотографию. Разрешите быть свободным?
Будь свободным, протянул ему руку Толмачев.
Козырнув, Савелов вышел из кабинета. Он не был в восторге от просьбы генерала показать фотографию Рите, хотя и понимал, что тот прав. В разведке мелочей не бывает, а за каждый твой, даже на первый взгляд незначительный, промах, спровоцированный умным противником, потом расплачиваются жизнями многие люди...
Злополучную фотографию Савелов как бы невзначай показал Рите после ужина, когда угомонился в детской комнате маленький Тошка.
Маргош, тут по твоей хирургическо-пластической части... Можно ли из лица этого Квазимоды сделать что-нибудь такое, чтобы люди от него не шарахались?
Рита взглянула на фотографию и пожала плечами:
Случай интересный, но Алена Делона из него не получится... Присылайте его в нашу клинику, посмотрим, чем ему можно помочь.
Не к спеху. Квазимодо обитает пока где-то за бугром, но сие есть тайна великая...
Где его так разукрасили?
И сия тайна мраком покрыта, развел руками Савелов. Кстати, он тебе случайно никого не напоминает?
Мне? удивилась Рита. А кого он должен мне напоминать?
Шучу! засмеялся Савелов. Пора спать, дорогая.
«Забугорный информатор, выдавая какого-то изуродованного монаха за Сарматова, вешает нашей Конторе» лапшу на уши, думал он, лежа в постели рядом с Ритой. Ну, в его-то играх, подполковник Савелов, без тебя разберутся, а тебе в своих разобраться бы, в недобром предчувствии подумал он. Еще неизвестно, какие сюрпризы ждут тебя на последней стадии операции «Рухлядь», черт бы ее побрал!.."
Не спала и Рита, вздыхала порой о чем-то своем, неведомом ему.
Маргош, а ты готовишься к отъезду в Неметчину? поинтересовался он.
Готовлюсь... неохотно отозвалась жена. Все хотела поговорить... Мне бы пока обойтись без Неметчины, а, Вадим? На носу защита диссертации...
Не получится, родная, вздохнул Савелов и провел ладонью по ее шелковистой коже. С работой по твоему пластическому профилю наши люди там уже договорились... Клиника известного профессора Хенке. Думаю, договоримся и о защите диссертации...
"И да последует жена повсюду за мужем своим и не оставит его в горестях, нищете и болезнях", пробормотала Рита, отворачиваясь.
«Ты моя и я тебя никому не отдам, с нежностью думал он. Никому другому, кто посмеет ворваться в нашу с тобой жизнь. И даже Сарматову, если он тогда не погиб... Но он погиб. Не подумай чего, родная, в том нет моей вины. Так распорядилась судьба-индейка. Сам Сарматов звал судьбу кошкой драной», вспомнилось вдруг Савелову.