Я должен сказать, что призыв все время принимать поменьше документов и при этом принимать их постоянно больше он начинает уже просто вызывать и на местах некоторое отношение к этим постановлениям, я бы сказал, просто поверхностное, что ли, и какое-то неверие в эти постановления. Они идут одно за другим. Мы призываем друг друга уменьшать институты, которые бездельничают, но я должен сказать на примере Москвы, что год тому назад был 1041 институт, после того, как благодаря огромным усилиям Госкомитета ликвидировали 7, их стало не 1041, а 1087, за это время были приняты постановления по созданию институтов в Москве. Это, конечно, противоречит и линии партии, и решениям съезда, и тем призывам, которые у нас есть.
Я думаю еще об одном вопросе, но здесь Пленум, члены Центрального Комитета партии, самый доверительный и самый откровенный состав, перед кем и можно, и нужно сказать все то, что есть на душе, то, что есть и в сердце, и как у коммуниста. Я должен сказать, что уроки, которые прошли за 70 лет, тяжелые уроки, были победы, о чем было сказано Михаилом Сергеевичем, но были и уроки. Уроки тяжелых, тяжелых поражений. Поражения эти складывались постепенно, они складывались благодаря тому, что не было коллегиальности, благодаря тому, что были группы, благодаря тому, что
была власть партийная отдана в одни-единственные руки, благодаря тому, что он, один человек, был огражден абсолютно от всякой критики.
Меня, например, очень тревожит у нас нет еще в составе Политбюро такой обстановки, а в последнее время обозначился определенный рост, я бы сказал, славословия от некоторых членов Политбюро, от некоторых постоянных членов Политбюро в адрес Генерального секретаря. Считаю, что как раз вот сейчас это недопустимо, именно сейчас, когда закладываются самые демократические формы отношения принципиальности друг к другу, товарищеского отношения и товарищества друг к другу. Это недопустимо. Высказать критику в лицо, глаза в глаза это да, это нужно, а не увлекаться славословием, что постепенно-постепенно опять может стать «нормой», культом личности. Мы этого допустить не можем. Нельзя этого допустить. Я понимаю, что сейчас это не приводит к каким-то уже определенным, недопустимым, так сказать, перекосам, но тем не менее, первые какие-то штришки вот такого отношения уже есть, и мне бы казалось, что, конечно, это надо в дальнейшем предотвратить.
И последнее. Видимо, у меня не получается в работе в составе Политбюро. По разным причинам. Видимо, и опыт, и другое, может быть, просто и отсутствие некоторой поддержки со стороны, особенно товарища Лигачева, я бы подчеркнул, привели меня к мысли, что я перед вами должен поставить вопрос об освобождении меня от должности, обязанностей кандидата в члены Политбюро. Соответствующее заявление я передал, а как будет в отношении первого секретаря городского комитета партии, это будет решать уже, видимо, пленум...
Вот, почитайте член Политбюро ЦК КПСС Лигачев был полон праведного гнева уже размножили и по улицам пускают!
Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Соломенцев надел очки, принялся за чтение прокламации, отпечатанной на скверном ротапринте.
Откуда это у вас?
Принесли... безобразие! Ваш кстати, человек, Гейдар Алиевич
Председатель Президиума Верховного совета отрицательно покачал головой. Перед ними стоял чай, немудреное печение, вазочки с варением. Это было не заседание Политбюро, скорее так обмен мнениями.
Почему это он мой. Скорее это ваш человек.
Как это мой?
Вы же предлагали Политбюро перевести Ельцина в Москву. И вы же летали в Свердловск.
Лигачев не ответил. Громыко шумно поставил чашку на стол.
Что бы то ни было товарищи, нам нужно реагировать на... наглый выпад.
Буржуазии? поинтересовался Алиев
При чем тут буржуазия? недоуменно спросил Соломенцев
Реагируют обычно на наглые выпады буржуазии.
В данном случае имеет место выпад против партии! сказал Лигачев против Политбюро, против Генерального секретаря Партии. Это недопустимо и требует самого сурового наказания.
Алиев молчал.
Критика... проворчал Соломенцев полно критиканов, только дела нет. Одни критиканы.
Но это вышло далеко за рамки обычной партийной критики! продолжил Лигачев имеет место... фракционность!
Отправить послом... куда-нибудь? спросил Алиев
Этого только не хватало! резко воспротивился Громыко у меня и так... с кадрами беда, еще этого смутьяна не хватало.
Вывести из Политбюро? продолжал предлагать Алиев .
Это слишком неуверенно сказал Соломенцев
Тогда куда его?
Молчание.
Он по специальности кто? спросил Соломенцев, глядя на Лигачева
Строитель... кажется.
Ну, вот... Гейдар Алиевич, у вас кажется образуется новый проект по строительству?
Пока только наметки, Михаил Сергеевич.
Ну, вот и возьмете этого... кадра к себе.
Михаил Сергеевич... мне нужны проверенные кадры, а не смутьяны неуверенно возразил Алиев
Кадры какие есть! уже увереннее сказал Алиев поставите его кем-то... замминистра или начальником главка. Возьмете на контроль... пусть работает по специальности. Наладите за ним контроль.
...
Все, это не обсуждается. Решили.