Нечего и говорить, что Люська довольно быстро выбежала из дома и поспешила к себе. Участковый поглядел ей вслед.
Сергей Николаевич, удивляюсь вам Молодой мужчина, солидный, образованный, а с кем путаетесь?! Даже обидно! И небезопасно, кстати. У этой Людмилы, между прочим, подростковая судимость по 146-й, часть первая, а это разбой. Завлекала мужиков, а два дяди их чистили с применением ножа. И теперь есть сведения, что с преступным миром у нее связи. Кроме того, самогоноварение. Неоднократно мелкое хулиганство по указу шестьдесят шестого года. Последний указ тоже уже залетела. А сейчас подозревается вообще Ну ладно. Это потом. Вы гражданина Корыто на Георгия Петровича знаете?
Гошу, что ли? спросил Серега. Знаю,
Вчера мы его отсюда, от вас, доставили в вытрезвитель. Что он пил, сказать можете?
КВН немного смущенно сознался Серега и показал на бутылку, стоящую под столом. Сами знаете, Иван Палыч
Понятно. Само по себе это нехорошо. Знаю, что аппарата у вас нет, что брали вы его у Галины. Возможно даже, даром Но нехорошо, нездорово это. '
Что случилось-то? ощущая уже какую-то жуть, спросил Панаев.
Вы, Сергей Николаевич, расстегивая планшетку, сказал участковый, возьмите-ка вот этот листочек и напишите, когда к вам пришли вчерашние гости, кто в каком состоянии, что пили, сколько. Можно было бы вас и к нам пригласить, но жалко как-то. Вы у меня на хорошем счету, особо не шумите, думаю, незачем вам таскаться. Сами знаете, у нас обстановка не больно.
Да я напишу, кивнул Серега, а чего случилось-то?
А вот напишете скажу.
Серега изложил на бумаге все обстоятельства вчерашнего посещения, вплоть до появления милиции и «беретов». Гошу и Люську он называл по фамилиям, а Шурика по имени, поскольку фамилию забыл.
Значит, с Нефедовым вы не знакомы? спросил участковый, проглядев лист. Ладно. В общем, так: вчера гражданин Корытов, доставленный в медвытрезвитель, скончался. Отчего вскрытие покажет. Показания подписали? Подписали. Об ответственности осведомлены? Осведомлены. Понадобитесь вызовем. Не понадобитесь не вызовем. Желаю плодотворного трудового дня! -
Иван Палыч ушел, а Серега сел на стул, ошеломленный и обескураженный. Нельзя сказать, что его охватила скорбь и тоска. Просто уж очень это было неожиданно. Жил да был Гоша. Из сорока лет двенадцать отсидел в зоне. Пил, ел, матюкался, иногда ходил на работу, писал стихи. Отчего-то любил Сталина и даже Берию. И очень любил танки, потому что когда-то въехал на них в Чехословакию. И вчера пел «Гремя броней, сильней, чем были прежде», а теперь вот взял и помер Где-то в морге его сейчас потрошат, выясняя, чем он наполнил свой желудок перед смертью Брр! Теперь подозревают всех, кто с ним пил, и тебя, Серега, тоже. Правда, меньше чем других. Этого Шурика, при всех его документах, больше: нездешний, «слишком уж много ксив», слишком много денег. А еще больше Люську. У нее вино, мало ли чего она могла в бутылку добавить, увидев шуриковы купюры. А хлебнул не Шурик, а Гоша. Его-то травить никакого резона не было. У него в кармане и трояк редкость. Конечно, ерунда это все. Не такая уж зверюга эта Люська. К тому же пили они там наверняка из горла, все вместе. Но, конечно, нервы помотать могут. И Сереге, кстати, тоже. У него-то пили из стаканов, могли подбросить, и так далее Хорошо, если Гоша свернулся просто так, от перебора, а вот если он перед тем, как познакомиться с Шуриком, какой-нибудь суррогат хлестанул, а он потом в смеси с водкой детонировал, тогда долго трясти будут
Тем не менее надо было идти на работу.
Облачившись в малярный комбинезон и газетную пилотку, Серега, подобрав нужные колеры, выкрасил три огромных фанерных щита: один в ярко-красный, другой в голубой, а третий, самый большой, в зеленый.
На это ушло все время до обеда. После обеда Серега малевал очередные афиши и объявления. Он сидел в комнате своего изокружка, который сегодня не работал, а в это время к зданию клуба подкатывали то небольшие грузовички «уазики», то солидные «КамАЗы». Похоже, кооператив «Спектр» уже начал готовиться к своему «Вернисаж-аукциону», который согласно Серегиному объявлению, он его рисовал для типографии, должен был состояться в будущую субботу. Вывеску и прочее для своего мероприятия привезли сами «спектровцы». Среди них оказалось много знакомых Сереге ребят, периодически кто-то из них забегал, кричал «привет» и убегал снова. «Время деньги». Когда Серега, закончив свои дела, шел по этажу, то увидел, что кооператоры уже затащили свои ящики, сняли со стен прежнюю наглядную агитацию и уволокли неведомо куда. Сейчас они толпой сгрудились в центре зала, очевидно, прикидывая, как располагать экс-позицию и размещать освещение. Можно было подойти и спросить кое-что, но Серега не захотел. Надо было еще успеть в магазин, а то в ужин можно было остаться голодным. Купил он хлеба, банку рыбных фрикаделек в томатном соусе, а картошка, лук и чеснок были у него свои. Мяса он не покупал уже года три, только пару раз добыл курицу да по стольку же раз колбасу и сосиски, причем не в магазине, а в клубном буфете.