Из бассейна до него донеслись тихие всплески. Теперь она была там, ее обнаженная кожа блестела на залитой солнцем поляне, наконец-то свободная от этих низкокачественных, изодранных шелков. Готовилась к встрече с ним. Мысленно он почти видел, как она проводит руками по своему телу, счищая грязь и пот, смывая, лаская.
Он хлопнул свободными руками по камню и скрючил пальцы, царапая камень когтями. Его стебель выдвинулся наружу, приоткрывая щель.
Нет, прохрипел он, сжимая застежки, чтобы закрыть разрез. Он не поддастся брачному безумию, даже не увидев ее в платье. Он не пойдет к Ахмье, пока она не позовет.
Потому что это было гораздо больше, чем инстинкт, больше, чем желание, больше, чем судьба. Независимо от того, какие силы свели их вместе, их связь стала чем-то еще более прочным и значимым выбором.
Выбор бороться с трудностями и испытаниями. Выбор держаться друг за друга вопреки всем и всему, что противостоит им. Выбор сплести свои жизни воедино.
Они выбрали друг друга, и ничто не могло разрушить их связь.
Поэтому он дрожал, прислонившись к камню, и наблюдал, и слушал. Каждое мгновение было все труднее выносить, чем предыдущее, особенно эти звуки из бассейна, но он все равно терпел, и страдал больше, когда звуки стихли. То, что его ожидало, стоило каждой борьбы, которую он выдержал, и многого другого за ее пределами.
Рекош?
Голос Ахмьи, сладкий и манящий, перекрыл шепот джунглей.
Он глубоко вздохнул. Его грудь вздымалась, переполняемая чувством таким огромным, таким сильным, что он не знал, сможет ли тело вместить его.
Рекош оттолкнулся от камня и зашагал обратно на поляну. Назад к своей паре.
Когда в поле зрения появилась Ахмья, сердца Рекоша дрогнули, и он чуть не споткнулся. Она стояла перед бассейном, сцепив руки перед собой, длинные черные
волосы свободно ниспадали на плечи. Единственный шелковый цветок был заправлен у нее над ухом.
И его творение украсило ее гибкое тело.
Хрустальные украшения сверкали при дневном свете, а белый полупрозрачный шелк переливался нежными бликами, колеблемый ветерком. Он проследил взглядом за прозрачной тканью вниз, наслаждаясь кожей, которую она едва скрывала, к туфлям на ее ногах.
Она была прекрасна.
Рекош медленно двинулся к ней, машинально уронив сумку и копье. Он не мог оторвать от нее взгляда. Она сдвинула ноги, и это едва уловимое движение привлекло его внимание к изгибу бедер, к темным волосам, прикрывавшим ее щель, отчетливо видневшуюся сквозь шелк.
Однажды он попробовал ее там на вкус, провел языком между мягких складочек, где восхитительный нектар собирался подобно росе. И он жаждал большего.
Я снова буду пить из нее.
Его фильеры дернулись, и это подергивание переросло в дрожь, которая пронзила его целиком. Гордость, потребность и желание слились в нем воедино, подпитывая инстинктивное желание связать ее, взять контроль, заявить на нее права.
Моя.
Его стебель напрягся, упираясь в щель, но он сжал застежки, отказываясь терять контроль. Боль пронзила его внутри. Он не причинит ей вреда. Он никогда не причинит ей вреда. Если он станет жертвой брачного безумия
Он встретился с ней взглядом, приблизившись.
Кирани викейши
Карие глаза Ахмьи держали его в плену. Так было с того момента, как он впервые посмотрел в них, когда взгляд был застенчивым, неуверенным и немного испуганным. Намек на ту застенчивость остался, но к ней добавилось нечто более яркое страстное желание, которое соответствовало его собственному.
Рекош остановился перед Ахмьей. Она откинула голову назад, и ее глаза скользнули между его. Нервно пошевелив руками, она прикусила нижнюю губу зубами. Он страстно желал, чтобы это его клык прикусил эту губу, оставив там свой след на всеобщее обозрение.
Он так долго жаждал эту женщину, и теперь она, наконец, будет его.
И все же он был полон решимости насладиться этим.
На тебе надет самый тонкий шелк, когда-либо сотканный, подняв руку, он провел тыльной стороной пальца вверх по бретельке ее платья, следуя по ней к стройной шее. Созданный, чтобы отразить лишь одну нить твоей красоты.
Он взял ее за подбородок и осторожно высвободил когтем большого пальца губу из ее зубов. Огонь вспыхнул глубоко внутри него, когда он провел большим пальцем по этой нежной, податливой плоти.
И все, чего я хочу, это сорвать его с твоего тела.
Глаза Ахмьи вспыхнули, она резко вдохнула. Поймав его запястье одной рукой, она прижала другую к его груди.
Я я не хочу, чтобы твой подарок был испорчен.
Рекош придвинулся ближе, обхватив ее бедра ладонями нижних рук, и опустил голову. Он прижался ртом к тому месту, где соединялись ее шея и плечо, и вдохнул. Ее аромат, такой естественный и сладкий, принадлежащий исключительно ей, подчеркивался легким привкусом чистолиста. Но было и нечто большее.
Аромат ее возбуждения. Он был тонким и легким, дразнящим и мучительным, и затопил его чувства. Он жаждал большего.
Ты мой подарок, Ахмья, он медленно провел языком по ее коже, собирая ткань платья на бедрах, задирая юбку. Его застежки ослабли от ее вкуса, и щель приоткрылась под давлением стебля.
Ахмья задрожала, ее дыхание участилось. Она прижала пальцы к его груди, царапая шкуру тупыми когтями, и крепче сжала его запястье.