Когда Рекош перевел для людей, они сказали, что в их мире были подобные места, где люди использовали пышную почву, чтобы выращивать много растений для еды. Вриксы как в Калдараке, так и в Такарале выращивали кое-что из пищи, но они по-прежнему полагались на собирательство и охоту в изобильных джунглях.
Учитывая усилия людей в Калдараке на данный момент, Рекош предположил, что выращивание растений в качестве пищи и с другими целями станет гораздо более распространенным явлением в грядущих лунных циклах.
Гарахк сложил руки вместе, а затем развел их.
Мы расстанемся. Один векир, чтобы остаться и собирать растения, один векир, чтобы охотиться. Наш шар'тай будет ярко гореть, и мы устроим пышный пир в честь нового птенца.
В ответ Терновые Черепа ударили тупыми концами копий по земле, издав короткий ритмичный звук, прежде чем разделиться на две группы. Восемь из них присоединились к Гарахку, в то время как оставшиеся четверо к Рекошу и людям.
Здесь будет наше дикое логово, ткач, сказал Гарахк Рекошу. Если наш векир не вернется к следующему полудню, отправляйся в Калдарак. Мы последуем за вами, когда у нас будет достаточно мяса для всех.
Склонив голову, Рекош постучал костяшками пальцев по своему головному гребню.
Я присмотрю за нашими, Гарахк.
Ты произносишь много слов, Рекош. Но самые лучшие это когда ты произносишь слова, как Терновые Черепа.
Рекош защебетал.
Это правда под солнцем и небом.
Белый Терновый Череп издал трель, вытянул переднюю ногу и стукнулся ею о ногу Рекоша.
Ты должен присоединиться к охоте в другой раз. Я хотел бы увидеть твой шар'тай собственными глазами, Ткач.
В другой раз, Гарахк. Я вплетаю свои слова в узы.
Щебеча, Гарахк повернулся и зашагал прочь. Остальные из его группы последовали за ним. Вскоре все они скрылись из виду, хотя их веселые голоса еще некоторое время доносились до Рекоша.
Они ничего не поймают, пока их голоса так громки, сказал Оккор, который был среди оставшихся Терновых Черепов.
Громкий голос, громкий шар'тай. Разве это не так? спросил Рекош.
Задумчивый гул донесся со стороны Оккора.
Когда ведешь войну, да.
Но для охоты громкий голос пустое брюхо, добавил желтый Терновый Череп по имени Эльхарат.
Ах, вот почему ткач сегодня не охотится, сказал другой Терновый Череп. У него слишком громкий голос.
Рекош защебетал вместе с другими вриксами.
Не слишком громкий. Слишком неутомимый. Слова падают, как дождь с неба, вызывая наводнение.
Наводнение, которое заставит нас молиться о скорейшем наступлении сухого сезона, Оккор нарисовал знак Восьмерки руками.
Подняв жвалы в ухмылке, Рекош ответил:
Возможно, тогда я сделаю свой голос еще громче, чтобы Восьмерка тебя не услышала.
Оккор со стуком ударил передней ногой по ноге Рекоша. Запах Тернового Черепа камня и дерева с легким привкусом трясины был одновременно знакомым и незнакомым. Он и другие Терновые Черепа поставили корзины и мешки, которые принесли с собой, и быстро разбили лагерь.
Лейси встала рядом с Рекошем.
Это то самое место?
Рекош кивнул, но все слова, которые он мог бы сказать, мгновенно испарились из головы, когда с другой стороны от него появилась Ахмья.
Она была так близко, что одно ее присутствие заставляло кожу покалывать от тепла, а тонкие волоски вставать дыбом. Всякий раз, когда они оказывались так близко друг к другу, Рекош отчаянно боролся с собой, чтобы не потянуться к ней, как и сейчас. Его сумка, казалось, оттягивала плечо, ее содержимое ощущалось в восемь раз тяжелее, чем раньше.
Гарахк сказал, что мы останемся здесь на ночь? спросила Ахмья, когда они с Лейси взяли по корзинке.
Грудь Рекоша выпятилась.
Ты с каждым днем все лучше понимаешь слова вриксов, викейши.
Она улыбнулась ему.
Ты и сам довольно быстро учишь английский.
Он защебетал и склонился в поклоне, прикоснувшись костяшками пальцев к головному гребню.
Я учусь ради тебя, Ахмья.
Рекош она наклонила голову, отчего волосы упали, частично закрыв лицо, и крепче ухватилась за корзину, стоявшую перед ней. Ты ничего не должен ради меня делать.
Это нужда, он протянул руку, подцепил пальцем ее свисающие волосы и нежно заправил пряди за ухо, и желание.
Темные глаза Ахмьи встретились с его. Выпрямляясь, он провел пальцем по ее подбородку, приподнимая лицо, чтобы их взгляды встретились.
Не прячься. Не от меня. Никогда от меня.
На ее щеках расцвел румянец, но она не отвела взгляда. Вместо этого она облизнула губы маленьким язычком и обхватила пальцами его запястье. Ее кожа была теплой, а рука дрожала.
Не буду.
Она произнесла эти слова так тихо, что Рекош задумался, не почудились ли они ему. Его сердца забились быстрее, стуча громче, чем ее голос.
Лейси громко кашлянула.
Мне, э-э, оставить вас наедине, или нам
Ахмья резко втянула воздух, и ее глаза широко раскрылись. Она отпрянула от Рекоша и поспешила к другому человеку.
Нет. Нет, извини. Много работы, верно?
Рука Рекоша замерла в воздухе. Еще больше этого колючего жара запульсировало под его шкурой. Застежки сомкнулись на щели, пока он боролся с инстинктивным желанием схватить ее, предотвратить ее побег.