Ты тоже без пяти минут офицер, пропела Лайза. Глядишь, что-нибудь получится, добавила она, кивая в ту сторону, где едва не произошла «авария».
Сара взглянула на подругу.
Это только ты такая или все ВМС? Мне на голову чуть не вывалили целую тарелку пюре, а ты увидела в этом бог знает что!
Лайза улыбнулась, и глазом не моргнув.
Наверное, только я.
Капитан Карл Эверетт, коротко стриженный блондин с загорелыми мускулистыми руками, в форменном комбинезоне с короткими рукавами, был ростом шесть футов три дюйма, поэтому и сумел удержать поднос с едой над головой Сары. Опустив на стол еду, он выдвинул стул и, ожидая, пока подойдет его новый начальник, взглянул надвигавшуюся очередь, в которой стояли Лайза и Сара. Ему хотелось, чтобы Лайза еще разок оглянулась на него, но она оживленно болтала с окружавшими ее людьми и поварами. Карл, вздохнув, наконец сел. Он не мог себе позволить общаться с Лайзой в служебное время. Их тайна была серьезным нарушением военного этикета, что грозило трибуналом.
У вас всегда так хорошо кормят? спросил Джек.
Да, сэр. Основных блюд на ланч предлагается на выбор три или даже четыре. Это вообще не столовая, а что-то вроде кафетерия, потому что наша организация подчиняется непосредственно правительству, а не Министерству обороны. Рука Эверетта с вилкой, нагруженной пюре, замерла в воздухе, его лицо посерьезнело. Но группа разведки и боевой охраны тренируется отнюдь не по-граждански.
Коллинз улыбнулся. За годы службы он съел столько сублимированных продуктов, что общего количества хватило бы на всю Ботсвану.
Ну, капитан, расскажите, как вам тут, нравится? спросил он, приступая к еде.
Уходить, во всяком случае, не тянет. Мне предложили вернуться в спецназ ВМС, с повышением, но я подал рапорт о том, что желаю остаться здесь еще на один шестилетний срок.
Коллинз вскинул брови.
Неужели вас не заинтересовало это предложение?
Эверетт на мгновение задумался и опустил вилку. За годы военной службы он уяснил, что в беседах с начальством лучше не торопиться с ответами, но говорить надо непременно то, что хочешь, а не то, чего от тебя ждут.
Я, конечно, скучаю по друзьям-спецназовцам, однако служить предпочитаю здесь. Если откровенно, сэр, адреналина тут получаешь в три раза больше.
Он посмотрел поверх плеча Коллинза на Сару и Лайзу, садящихся за дальний столик. Лайза бросила на Карла быстрый взгляд, едва заметно улыбнулась, что-то сказала подруге и начала есть.
Между прочим, я заметила, как вы со своим мистером Эвереттом только что обменялись многозначительными взглядами, сказала Сара, глядя в тарелку.
Лайза замерла, не донеся ложку до рта, и посмотрела на собеседницу с деланым изумлением.
С моим мистером Эвереттом?
Сара по-прежнему избегала встречаться с ней глазами.
Знаешь, у тебя есть одна ужасная привычка разговаривать во сне. Служащему ВМС это может очень навредить. Я не разговариваю во сне! Или разговариваю? встревоженно спросила Лайза.
Разговариваешь. Не забывай, что ты в армии, а твой капитан Эверетт считается доблестным офицером и джентльменом, во всяком случае, так утверждает Конгресс США. Сара наконец подняла на подругу глаза.
У нас все зашло слишком далеко я стараюсь видеться с ним как можно реже, хоть и думаю об этом чертовом здоровяке днем и ночью Лайза опустила ложку в тарелку с супом и потерла глаза основанием ладони. А новенький кто такой? Карл еще ничего о нем не рассказывал. Ты что-нибудь слышала?
Вроде бы большой спец по особым операциям или
что-то наподобие того.
Мне он показался обычным офицером. Впрочем, ты его рассмотрела внимательнее.
Лучше подумай о том, как вам с капитаном выпутываться, посоветовала Сара, поводя бровью.
Сенатор поведал мне о некоторых текущих проектах группы. Ничего не скажешь, все они поразительны, однако я до сих пор не понимаю, имеет ли смысл всем этим заниматься.
Эверетт, тщательно обдумывая ответ, медленно опустил на край тарелки вилку и нож и вытер губы салфеткой.
Все, кто здесь служит, сэр, такие же, как вы, бесстрашные офицеры. Думаете, мы тут в игры играем?
Коллинз отодвинул тарелку, посмотрел Карлу в глаза и скрестил руки на груди.
Уверяю вас, майор, мы не гоняемся за призраками из детских сказок. Наше дело опасное, порой смертельно.
Серьезно? спросил Коллинз, пристально глядя на собеседника.
Приведу пример. Четыре года назад я выполнял шестое или седьмое задание. Нашим ребятам из компьютерного центра пришло в голову провести в Греции некое археологическое исследование. Спонсировали его Техасский университет и греческое правительство. В состав команды входили доктор Эмили Гаруэлл, несколько аспирантов, парочка профессоров-греков, конечно, я и еще один член группы, доктор, вызвавшийся быть чем-то вроде рабочей силы. Эверетт замолчал и устремил взгляд вдаль.
Коллинз внимательно наблюдал за новым заместителем. То, как он вел свой рассказ, походило на отчет о проделанной работе на месте происшествия.
Доктор и ее ребята наткнулись на целый ряд математических вычислений, захороненных в запечатанных пчелиным воском глиняных сосудах. Какой-то неизвестный грек-алхимик закопал их в подвале своей виллы. Его имени история не знает, но подсчеты, которые он произвел, поражают воображение. Три тысячи лет назад уже было известно, как вычислять скорость света. Это не укладывалось в голове. Работа была проделана на папирусе, да так, что восхитился бы сам Эйнштейн. Как такое возможно? И, что более важно, зачем безымянному древнему греку-математику все это понадобилось?