Тайрон тихонько подул ей в ушко и ласково сказал:
Если только ты не желаешь перечислить мне все, что, по его словам, может отправить нас прямиком в ад, я все это тебе сам продемонстрирую. Мне кажется, что я женился на самой информированной девственнице Англии.
Ты еретик, продолжала слабо протестовать Имоджин. Ты насмехаешься над всем святым
Тайрон перевернул ее на живот, и его рука начала медленное путешествие по ее спине. Имоджин снова стала расслабляться.
Твое тело создано Богом, и видно, как он хорошо поработал над ним.
Плоть следует умерщвлять, шепнула Имоджин.
Если хочешь, я тебя немедленно высеку! предложил Фицроджер, а Имоджин захихикала.
Ладно, мне бы не хотелось портить эту атласную кожу сказал Тайрон, и его рука сползла на ее ягодицы.
Имоджин заерзала, и у нее перехватило дыхание.
Мне ужасно интересно, прошептал ей на ухо Фицроджер, откуда это святой отец так хорошо знает о плотских утехах?
Он всегда говорил, что когда-то был порочным человеком, сообщила Имоджин.
Мы заменим его на человека, жившего в святости с самого своего рождения, обещал ей Тайрон.
Имоджин даже подскочила на кровати.
Он мой духовник, им он и останется. Фицроджер, ведь я управляю Каррисфордом?
Под моим наблюдением, напомнил он и снова опрокинул ее навзничь. Его здесь больше не будет.
Имоджин пыталась оттолкнуть Фицроджера, но он принялся ее целовать. Тогда она крепко сжала губы и зубы.
Правда, ей не хотелось, чтобы он перестал ее целовать, и потом, поцелуи не были слишком большим грехом. Когда он легко провел языком по внутренней части губы, Имоджин
вздрогнула и все ее тело запылало.
Когда Фицроджер попытался проникнуть языком еще глубже ей в рот, она отшатнулась, вспомнив предупреждения отца Фульфгана:
«Если мужчина станет пытаться проникнуть языком в рот женщины, то оттуда прольется яд и женщина умрет»
Имоджин пыталась сопротивляться Фицроджеру, но уже ничего не получалось. Яда во рту не оказалось, и она почувствовала, что осталась жива. И самое главное ей было очень приятно. Может, отец Фульфган кое в чем ошибался? В конце концов, действительно, как сказал Фицроджер, откуда все это может знать живой и ныне здравствующий святоша?
Имоджин только сейчас заметила, что Фицроджер прикасается к ее бедрам и движется так, будто хочет проникнуть в нее, Та-а-ак, вот все и начинается, подумала Имоджин. Она знала, что так оно и будет. Поцелуи, конечно, были весьма приятны, но это было всего лишь началом.
Имоджин никогда не считала, что Бог был полностью справедлив по отношению к Еве, но Бог есть Бог, ведь пути Господни неисповедимы.
Интересно, настало ли время раздвигать ноги?
Фицроджер принялся лизать ей грудь. О нет! Мне придется каяться за это, подумала Имоджин.
Господи, это не моя вина! бормотала она и услышала в ответ что-то вроде хихиканья.
Потом его язык начал описывать круги вокруг соска. Имоджин испытывала какое-то странное ощущение. Затем он лизнул сам сосок, и она вся содрогнулась.
Это большой грех, прошептала Имоджин.
Нет, так властно ответил ей муж, что она не стала больше спорить.
Она ощущала странные пульсации и ритмические процессы в своем теле. Его рот перешел к другой груди. Он был влажным и теплым, и Фицроджер начал сосать ей грудь, словно младенец. Ее тело пронзило необычно острое ощущение, и девушка напряглась. Имоджин схватила Тая за волосы, но не для того, чтобы его оттолкнуть.
Невеста почти простонала, внутри у нее все нарастала сладкая пульсирующая боль, и от этого у нее стало затуманиваться сознание. Ее бедра стали двигаться помимо ее воли, и она крепче ухватилась, за Тайрона.
Он продолжал сосать ей грудь, а его руки двигались по телу Имоджин, сводя ее с ума. Ее бедра дергались, как во время припадка эпилепсии, и все тело извивалось и дрожало.
Меня мучают дьяволы! кричала она. Фицроджер посмотрел на нее и спросил:
А ты знаешь, как нам их изгнать, дорогая?
Его рука скользнула между бедер Имоджин. От его прикосновения они распахнулись. Имоджин инстинктивно снова их сжала, но он уже оказался внутри.
Как? Я не могу больше терпеть! возопила она.
Они станут тебя мучить, пока мы их не изгоним. Теперь пришло время тебе раздвинуть ноги.
Она повиновалась, и его пальцы проникли дальше в нее. Имоджин заскулила, как щенок. Она смотрела на Тая. Глаза у него потемнели, щеки раскраснелись, и он снова показался ей очень молодым. Эти изменения, казалось, заставляли дьяволов внутри нее танцевать более дикий и резвый танец.
Имоджин прикрыла глаза и представила внутри себя клубок танцующих и извивающихся дьяволов, но от прикосновения его руки ей вроде бы стало легче.
Глубже, пробормотала она.
Имоджин, я должен проникнуть в тебя глубже, чтобы избавить тебя от дьяволов, пробормотал Фицроджер.
Вот теперь ей кое-что стало ясно. Она резко двинулась навстречу его руке. В этот момент ее действиями управлял только инстинкт.
Тогда сделай это, я умираю.
Нет, ты не умрешь, хрипло шепнул Фицроджер. Твой рыцарь спасет тебя.
Он оказался у нее между ног, и она почувствовала, как его твердая плоть касалась ее лона.