Вика снова тихонько встала, оделась и покинула комнату. В коридоре горели слабые ночники, и вскоре Вика подошла к двери библиотеки. Огляделась по сторонам, вошла внутрь и закрылась на ключ.
Поиски заняли пятнадцать минут, поскольку библиотека оказалась очень обширной. И вот нужная книга в руках у Вики.
Дафна Дю Морье, «Ребекка». Любимая книга бабушки. Морской прибой, кроваво-красные рододендроны, тайна, скрытая на дне залива, предательство и коварство, исцеляющая любовь Осталось найти бабушкино письмо.
Вика пролистала всю книгу, но нашла в ней лишь закладку, сделанную из старой узкой открытки. Хотела было вновь отчаяться, но вовремя сообразила перевернуть открытку, на которой были изображены розовые розы.
«Портрет молодого моряка хранит тайну, которую будете знать только вы, девочки мои! Примите моё восхищение. Вы прошли почти весь путь. Ещё чуть-чуть».
Вика выглянула из библиотеки. Убедившись, что все по-прежнему спят, на цыпочках вернулась в комнату и заперла двери. Теперь нужно дождаться, когда выспится Кира.
Нет, ну я так не играю! надулась Кира. Такое приключение, и без меня! А как ты догадалась?
Сама не знаю. Не спалось, думала-думала, и вдруг поняла.
А о каком портрете речь? Есть мысли?
О портрете нашего папы. О том портрете, что висит дома на стене. Папе там девятнадцать лет, в то время он как раз проходил срочную службу во флоте.
Девушки дождались, когда все проснутся, попрощались и вызвали такси. Едва приехав домой, сняли со стены портрет молодого папы. На них смотрел статный и красивый зеленоглазый парень в форме Балтийского флота. Почти вся жизнь отца была связана с Балтикой.
И где же тут тайна? Крутили портрет, вертели, надеялись раскрыть тайну. Увы, поиски к успеху не привели. Вика ушла готовить ужин, а настойчивая и оптимистичная Кира продолжала вертеть портрет в руках. В какой-то момент она додумалась слегка подвинуть «стеночку» на обратной стороне портрета. Портрет оказался с двойным дном.
Вскоре она извлекла из тайника конверт.
Что-то даже я волнуюсь, тихо сказала побледневшая Кира, глядя на конверт, лежащий на диване.
Тебе тоже кажется, Кира, что это письмо в очередной раз перевернёт всю нашу жизнь? Во всяком случае, в моральном плане?
Да. И мне не по себе от этого предчувствия. Что это за тайна, которую узнаем только мы с тобой?
Пойдём-ка сначала поужинаем, а потом будем читать, Вика решительно встала с дивана. Теперь уже письмо никуда не денется от нас.
Пойдём, согласилась Кира. Они обе оттягивали момент знакомства с главной тайной, как могли.
'Дорогие мои девочки! Возможно, прочитав это письмо, вы уже никогда не станете относиться ко мне, как прежде, глубоко разочаруетесь. Возможно, пошатнётся ваша вера в людей. Но вы обе большие умницы, и я всё-таки надеюсь, что моё имя не станет для вас табу.
Я окончила хореографическое училище в 1957 году, когда мне было девятнадцать лет. Меня сразу приняли в труппу одного известного танцевального ансамбля, который гремел на весь Союз. Выезжали мы и за рубеж, в дружественные страны.
В 1958 году, гуляя с подругой в парке в Сокольниках, я познакомилась с Ильёй. Он проходил срочную службу в армии, служил на Северном флоте и приехал в отпуск.
Знаете, девочки, увидев его я поняла, что такое любовь с первого взгляда. Это было какое-то волшебство, мы словно оба взлетели, и не оттого, что вдвоём катались на всех каруселях по очереди. Мы не видели и не слышали ничего вокруг. Мы видели только друг друга.
Начали встречаться, и Илья стал моим первым мужчиной. Мы дали друг другу клятву верности, договорились, что поженимся через год, как только он демобилизуется. Но жизнь порой бывает настолько жестокой, что подумать страшно, а они более, смириться. Мой любимый погиб при исполнении воинского долга на третий день после возвращения из отпуска к месту службы. Ильи не стало, но он оставил мне частичку себя. И мне нужно было продолжать жить, танцевать, репетировать, выходить на сцену. А вскоре я поняла, что ношу ребёнка Ильи.
Так получилось,
что наш ансамбль принимал участие в съёмках, на которых я познакомилась с Борисом. Мне тогда было двадцать, а ему двадцать три, он начинал работать на телевидении. Борис влюбился в меня так, как я любила Илью: горячо и слепо. Срок у меня был ещё маленький, чуть больше месяца. Борис сделал мне предложение, сказал, готов жениться сразу и бесповоротно. Подумав, я дала согласие: ребёнку нужен был отец, а мне поддержка и опора. Борис производил впечатление надёжного человека. О том, что я была беременна от другого уже на момент знакомства, Борис так и не узнал никогда. Во всяком случае, даже если догадывался, доказательств у него не было.
Мы расписались очень быстро, Борис смог организовать это, и через семь с половиной месяцев родился Серёжа, ваш отец. Дети довольно часто появляются на свет на таком сроке беременности, потому никто ничего не заподозрил.
Возможно, Борис всё же догадался со временем, не знаю. Однако мне он ничего такого не говорил. Серёжу он очень любил, делал для него всё возможное, всегда и во всём поддерживал. Я забеременеть больше не смогла. Почему я ещё думаю, что Борис подозревал? Что-то же послужило толчком к его превращению из примерного семьянина в беспринципного ловеласа. Возможно, конечно, ещё и свалившаяся на него слава. Или всё в совокупности.