Адам ждал, замерев на месте; внезапно пес рванулся вперед, обогнул машину и помчался вверх по дороге. Он бежал по асфальту, вплотную к насыпи, и не оглядывался. До развилки шоссе он дважды останавливался; один раз у заднего колеса припаркованного «олдсмобиля»; в этой машине не было ничего особенного, пес даже не взглянул на нее, не обнюхал и не поднял лапу на металлический колпак покрышки. Во второй раз он остановился, увидев спускавшуюся на пляж пожилую женщину с боксершей на поводке; она бросила взгляд на пса, потянула за поводок, повернулась к Адаму и сочла возможным сделать ему замечание:
«Вам бы следовало придержать вашу собаку, молодой человек».
Адам на ходу повернул голову и несколько мгновений вместе с псом молча смотрел назад, на собаку, желтыми пятнышками отразившуюся в глубине их зрачков. Потом пес гавкнул, а Адам издал тихое горловое ворчание: ррррррррроа ррррррррроаа оаарррррррр рррррррро.
У развилки Адам понадеялся, что пес свернет направо, потому что чуть дальше находился холм с уже знакомой вам тропинкой и большой пустующий дом, где он обитал. Но пес не оправдал его ожиданий и как обычно потрусил налево, к городу. А Адам, как водится, последовал за псом, привычно пожалев, что нечто могущественное влечет четвероногого к толпе и домам. Прибрежная дорога переходила в проспект с посаженными на тротуаре платанами, отбрасывавшими на асфальт густую тень. Пес держался тенистых мест, и его кудлатая черная шкура сливалась с черными кружками тени и кружевным отражением листьев на земле.
После истории с тенью и солнцем пес почему-то впал в еще большие сомнения, метнулся влево, потом вправо; он пробирался сквозь густую толпу, народу в центре было много, работали все магазины, в воздухе разносились жаркие и свежие запахи, все, даже обтрепанные солнечные зонты, сверкало яркими красками, на стенах висели афиши или обрывки афиш с объявлениями трехмесячной давности:
«Скве лд АТЧ
Бар Бэнда и Джеймса У. Брауна
МАРТИ
ритиф»
Пес теперь бежал гораздо медленней, видимо, приблизившись к конечной цели своего путешествия. Адам мог отдышаться и выкурить сигарету. Пока пес обнюхивал давно высохшее пятно мочи, он даже успел купить булочку с шоколадом, потому что ничего не ел с самого утра и ослабел. На светофоре загорелся красный свет, пес остановился, и Адам пристроился рядом; в промасленной бумаге оставался кусочек булочки, и он мог бы угостить пса, но подумал, что это опасно, не дай Бог,
животное привяжется к нему, а он не знал, куда пойдет в следующую минуту, и ни за кого не хотел отвечать. А еще, он был голоден и предпочел доесть булочку с шоколадом, слушая, как пыхтит, сопит и фыркает у его ног мохнатый проводник, присев на напружинившиеся задние ноги и послушно ожидая, когда постовой даст отмашку на переход улицы.
В городе было на удивление мало собак; если не считать встреченной по дороге на пляж боксерши, которую вела на поводке старая дама, они видели только людей, хотя на улицах повсюду присутствовали следы тайной животной жизни: запах, пятна высохшей мочи, какашки, клочья шерсти на бордюрах тротуаров, оставленные после стремительного и жестокого соития на солнцепеке, в топоте шагов и рычании моторов.
Стоило вглядеться, и на асфальте обнаруживались признаки жизни апокриптические отметки беготни по городскому лабиринту. Все они создавали пространственно-временные вешки, не имевшие никакого отношения к людям и помогавшие сотням собак возвращаться каждый вечер по домам целыми и невредимыми.
Адам совершенно потерялся; он не был собакой (во всяком случае, пока) и не мог разобраться во всех этих метках, запахах и крошечных деталях, оставленных на гулком асфальте и дающих указания продолговатому мозгу благодаря чуткому носу, глазам, ушам и даже подушечкам лап. Утратив человечью сущность возврат к прежней жизни был невозможен, он шел по центру города и ничего не видел, и ничто больше ничего не означало.
Он не замечал названий «Studio 13», «Мебель Гордон», «Холодильники», «Бакалея-деликатесы», «Коммутатор», кафе «Латур», гостиница «Уильямс», «Открытки и сувениры», «Солнечный янтарь», «Галери Мютерс», «Бар-Табак», «Билеты Национальной лотереи».
Кто начертил линии на тротуаре? Кто вставил стекла в витрины? Кто написал «Пижамы и полосатые простыни»? или «Меню дня»? Кто сказал как-то раз: Все для Радио, Посетите наши Отделы, Покупайте Бикини по Сниженной цене, Осенняя Коллекция, Продажа Вин Оптом и в Розницу?
Кто-то это сделал, чтобы летом подобные Адаму люди могли сориентироваться, понять, что голодны или хотят надеть на голое тело полосатую пижаму и лечь спать на полосатые простыни и полосатые наволочки в комнате, оклеенной обоями в полоску, когда полосатые ночные бабочки слетаются в ночи на свет полосатого абажура, располосованные отсветами неона, и дни, полосатые от трамвайных рельсов и машин. Заметив Адама, который шел, ссутулив плечи и засунув руки в карманы засаленных на коленях штанов, по следу ОДНОЙ черной собаки без поводка, люди бурчали себе под нос «ну и странные же типы встречаются на побережье» или «кое-кому самое место в психушке».