Здоровеньки булы! сказал он тоненьким голоском и сбросил с головы капюшон.
Здравствуйте! ответили мы хором.
А що вы тут робите?
Да вот начал было дедушка.
И давно? перебил его пастух, потому что сразу всё понял без объяснения.
Давненько!
Так, та-ак
Ты поговори с ним шептала бабушка Наташа.
Риторика здесь не поможет.
Як же тут вам допомогти? задумался пастух. Мабуть, ви кинете кинець, а я потягну вас
Это опасно, предостерёг дедушка, вы можете стащить борта лодки, а днище с рамой и винтом останутся на карче.
Так, та-ак
Пастух ещё подумал и начал неторопливо раздеваться. Мы даже переглянулись от такой неожиданности.
Когда пастух был в дождевике, то казался полным, а теперь стал тощим и маленьким. Тело у него было белое-белое, а лицо, руки и шея коричневые.
У него не хватит сил снять с карчи нашу лодку, сказал я тихонько дедушке.
Пастух не спеша, вздрагивая от холода, вошёл в воду, окунулся, крякнул и побрёл к нашему кораблю. Когда под ногами не стало дна, поплыл, дышал глубоко, рыжие усики у него смешно топорщились.
Пастух обошёл вокруг корабля, попробовал качнуть его, но бабушка Наташа деликатно запротестовала, боясь, чтобы он не оторвал рамы от днища. Я заметил, что у пастуха на спине какая-то глубокая вмятина и на голове тоже.
Да, лодчонка рухлядь! согласился пастух и снова начал думать, хмурить редкие, совсем выгоревшие брови. Мени б вагу, я б его поднял и ссунул ка воду.
Возьмите вот весло! заторопился дедушка.
Зламаеться. Пастух повернулся и побрёл из воды.
Куда же вы? не выдержал я.
Пастух что-то сказал, но мы не поняли. Не спеша оделся и пошёл в кусты.
Неужели ушёл? трагическим голосом спросила бабушка Наташа.
Может быть, ещё вернётся, ответил дедушка.
Все мы не отрывая глаз смотрели только на берег. Орлан и Серка, которые сидели на палубе, смотрели туда же.
Прошло, наверное, около часа; Давно исчезли с горизонта и овцы.
Значит, не придёт! сказал мой бедный дедушка.
Конечно, не придёт. У него не хватит сил столкнуть наш корабль, и он это понял
Давайте обедать, предложила бабушка Наташа и снова взялась откупоривать бутылку с коньяком.
И представьте, опять в это время залаял Орлан, только теперь не зло, как раньше, а с ласковым поскуливанием. Мы вытянули шеи и увидели пастуха с длинной-предлинной жердью на плече. Какая это была радость! Бабушка Наташа не могла выдержать на этот раз и смешно всхлипнула, как маленькая девочка.
Пастух снова не спеша разделся, снова не спеша вошёл в воду, смешно поплыл, и снова его рыжие усики топорщились.
Да, лодчонка рухлядь! сказал он, обходя вокруг нашего корабля. Потом подсунул под него жердь, между карчой и низом рамы, поднатужился, крякнул. Корабль накренился и, плавно скользнув по жерди, съехал в воду.
Ура-а-а! закричал я от радости. Мне просто не верилось, что наш корабль «Очарование» плавает, что можно теперь завести мотор и плыть куда захочется.
Пастух подтянул
нас к берегу.
Ну вот и всё!
Бабушка узнала его имя и сказала:
Просто не знаю, какими словами можно выразить вам благодарность, Максим Саввич.
Как это вам удалось? Мы всей семьёй старались сняться с этой проклятой карчи. Я хотел сказать ещё, что Максим Саввич такой маленький и худой, но не сказал: сообразил, что нехорошо говорить человеку о его недостатках.
В вийну служив в пантонной части. Мосты возводив, переправи,
А эти ямы на спине и на голове? вырвалось у меня.
Снарядом шарахнуло.
Мне так хотелось, чтобы Максим Саввич рассказал что-нибудь о войне: ведь он же герой, определённо герой. Но дедушка меня перебил. Сам раскупорил бутылку коньяку, разлил его по стаканам, даже мне налил немножко и произнёс тост:
За сапёров, за смекалистый наш народ!
За хороших людей, которые считают своим долгом помогать попавшим в беду! добавила бабушка Наташа и взглянула на дедушку. Я сразу понял, что она намекает на то, что дедушка отказался помогать дяде Серёже и дяде Косте.
Мы все чокнулись и выпили. Потом бабушка Наташа написала на листочке из блокнота наш домашний адрес и подала его пастуху.
Мы будем очень рады, если вы придёте к нам в Киеве.
Обязательно приезжайте, обязательно! сказал я с жаром.
Це можно.
Мы все пожали руку Максиму Саввичу. Он оттолкнул наш корабль от берега. Я завёл мотор. Дедушка сел за руль и повёл наше судно на стрежень.
Как здорово плыть, двигаться вперёд, а не стоять на месте! Наш мотор стучал ритмично, и мне даже казалось, что ему было тоже радостно, как и нам всем.
Плыли без остановки. К полдню следующего дня погода разгулялась, и перед нами появился город на холмах. Дома с множеством окон то вздымались, то опускались, как на волнах, в зелень деревьев. Блестели, переливаясь на солнце, золотые купола Софии и Лавры.
Мне казалось, что я смотрю на огромный кусок прозрачного жёлтого гранёного стекла и каждая грань, как чудо, открывает передо мной всё новые и новые виды моего города. Мне хотелось, чтобы это чудо увидели Микола и Максим Саввич. Мне хотелось, чтобы они приехали в наш город, к нам, и я верил, что они приедут