Только тут он нашел занятие по себе: рабочие, которыми он распоряжался, были бессильны ему что-нибудь сделать. Мистера же Скотта он очень уважал и боялся.
Англичане сидели молча и пили кофе.
Вдруг Брук прикоснулся к руке мистера Скотта и осторожно показал в угол веранды. Там, пугливо оглядываясь, пробиралась
ящерица в добрый метр длиной. Во рту она держала порядочный кусок мяса.
Эти пресмыкающиеся любят поживиться около человека, как у нас крысы. Только эти более пугливы: стоило Бруку пошевелиться, как ящерица тотчас бросила мясо и скрылась.
Скоро придет корабль, сказал Скотт. Хватит нам каучука и копры, чтобы нагрузить его?
Должно хватить, ответил Брук, только вот рабочих мало. Вчера снова один умер. Нужно еще выписать.
Сколько их у нас теперь?
Двести девяносто три. Восемьдесят шесть умерло за эти полгода да двое снова убежали несколько дней назад.
Невелика беда выпишем других, спокойно сказал Скотт.
И он был по-своему прав: в том, что двое трое рабочих убегали, не было никакой беды. Более того, это было даже на руку хозяевам: заработки беглецов, иной раз за несколько лет, оставались в кармане мистера Скотта. Ему приходилось только желать, чтобы бежали побольше, и в глубине души он был благодарен Бруку за то, что тот своей жестокостью помогал в этом деле.
Нужно заметить, что среди рабочих местных папуасов было не больше десятка, а все остальные китайцы, японцы, малайцы, даже негры. Набирать на работу папуасов было просто невыгодно: во-первых, они непривычны к постоянной работе, а во-вторых, все они быстро разбежались бы от такой жизни тут они, как говорится, дома. Другое дело рабочие, привезенные издалека: с ними делай, что хочешь.
На веранду поднялся новый человек, грек Кандараки. Это был уже немолодой, но юркий, хитрый, пронырливый субъект, с бегающими глазками и козлиной бородкой.
Откуда он взялся, как попал сюда одному богу ведомо, но Скотту Кандараки был очень полезен. Он был торговым агентом, знал все, что нужно и даже чего не нужно, обманывал всех и всем был просто необходим. И мистер Скотт не гнушался его советами.
Мистер Скотт! сказал грек, склонившись в поклоне. Там пришли двое папуасов, должно быть, с гор. Они принесли шкурки райских птиц и золотой самородок этак с куриное яйцо.
Что им нужно за все это? спросил мистер Скотт.
Два ружья.
Мистер Брук так и подскочил в своем кресле:
Что? Как? Ружья? Не может быть! Они ведь не знают, что с ними делать!
Наверно, знают, если просят, сказал Кандараки.
Да-а, дела проговорил мистер Скотт. Если им потребовались ружья, это скверный признак.
Наверно, их кто-нибудь научил, сказал грек.
Позовите их сюда, велел Скотт. Кандараки махнул рукой. Подошли двое папуасов.
Видно было, что они редко встречались с белыми. Смотрели как-то исподлобья, словно загнанные звери.
О, эти молодцы мне не нравятся! сказал Брук.
И верно, пришедшие очень мало походили на папуасов, живших вблизи станции. Особенно интересна была их прическа. Волосы делились на множество косичек, каждая из которых, чтобы не путаться с другими, была облеплена грязью. Косички свешивались со всех сторон и даже стучали при малейшем движении.
На руках и ногах были браслеты, искусно сплетенные из травы и украшенные ракушками. На шее висели ожерелья из звериных зубов.
Один держал связку птичьих шкурок, другой кусок золота. Особый интерес представляли шкурки. Райские птицы небольшие как воробей или чуть-чуть побольше. Само название говорит, что они какие-то необыкновенные. И правда: такой красивой, яркой и пестрой расцветки никто даже и выдумать не смог бы.
Их есть несколько пород, но наиболее известна одна: у нее длинный, около тридцати сантиметров, хвост с такими тонкими, нежными и яркими перьями, что ими охотно украшают себя не только дикари, но и европейские женщины. Ради них эти шкурки и вывозятся в Европу, где они ценятся очень дорого.
Должно быть, потому, что туземцы обычно сбывают шкурки без ног, в Европе сложилась легенда, что эти птички всю жизнь проводят в воздухе, питаются только росой и обладают какой-то чудесной силой. Отсюда и название их райские.
Кандараки с помощью нескольких слов, а больше жестами спросил у туземцев, что они хотят получить за свой товар.
Папуасы поняли, о чем их спрашивают, принялись показывать руками, как держат ружье, и все время приговаривали: «Пуф! Пуф!»
Даже Скотт улыбнулся.
Вон чего захотели! сказал он. Однако не годится давать вам такие вещи. Принесите и покажите им лучше другое, приказал он Кандараки.
Кандараки принес топоры, ножи, лопаты Видно было, что это богатство произвело впечатление на папуасов, но они по-прежнему отрицательно крутили головами.
Подозрительное дело, сказал Скотт.
А не угостить ли их водкой? предложил Кандараки. Может, тогда с ними легче будет договориться.
Лучше спиртом!
крикнул Брук. Что им водка этаким чертям!
Скотт кивнул.
Кандараки принес бутылку и налил полстакана спирта. Подошел к одному из папуасов, дружески похлопал его по плечу и протянул стакан. Папуас недоверчиво смотрел на него и отказывался брать.
Кандараки сам пригубил спирта, засмеялся и снова протянул стакан папуасу. Тот взял и немного отпил. Сначала он испугался: видно, захватило дух. Но спустя минуту, почувствовав приятную теплоту внутри, рассмеялся. Его товарищ выпил уже весь стакан до дна. Потом снова выпил первый.