Скажи! . . Скажи нам!
Мой дядя. .. начитает Зенек и опять умолкает. Потом все же договаривает, впрочем всего несколько отрывистых фраз.
Его дядя строил мост в! Тымяницах... последнее письмо, два года назад, пришло именно оттуда. . . Зенек пошел туда, но мост уже достроили, даже бараки снесли. . . Он спрашивал, куда уехали строители, никто ничего не знал. . . Наконец в соседнем городке нашелся один, который работал на строительстве моста. Он сказал, что строители уехали за Буг, в местечко Зегер. Но потом! оказалось, что ничего подобного, строят вовсе в Стрыкове. Значит, и дядя там.
Это было как в книжке интересно и не совсем
понятно. Мариан и Юлек слушают ее напряженным вниманием. Юлек все шире открывает глаза, а голову все сильнее склоняет набок.
И ты везде ездил автостопом? Да?
Не везде, часто и пешком приходилось. А теперь, вдруг с отчаянием восклицает Зенек, теперь, когда так близко, эта дурацкая история с ногой!
Он смотрит на ногу, щупает окровавленные бинты. Не похоже, чтоб засохло, пятно совсем свежее.
Мальчики подавлены, уныло молчат.
И вдруг Юлек, оживившись, подсаживается к Мариану:
Что я придумал!
Ну?
Я поеду в Стрыков! На велосипеде! Попрошу у Гжесика. И найду его дядю, понимаешь? заговорщическим шепотом выпаливает мальчик. И скажу ему про Зенека.
Не выйдет, обрывает брата Мариан. Бабушка тебе не позволит.
Лицо Юлека гаснет, уголки губ скорбно опускаются. Мариан прав.
Разве что.. . размышляет Мариан вслух, разве что со мной. . .
С тобой? Глаза Юлека снова разгораются.
Вдвоем лучше: один будет ходить и искать, а другой посторожит велосипеды.
Точно! А у кого ты возьмешь велосипед?
У Антека Маевского. Я думаю, он даст. . .
Зенек упорно смотрит в небо, как будто все это его нисколько не интересует.
«Притворяется», думает Мариан, который отлично заметил, как сверкнули его глаза при упоминании о поездке в Стрыков.
Как зовут твоего дядю? спрашивает Мариан. Зенек отвечает равнодушно:
Антон Яница Но тут он не выдержал и быстро спрашивает: Вы что, правда собираетесь ехать?
Ага. Скажем твоему дяде, чтоб он за тобой приехал. Ладно?
Только бы вы его нашли... Спрашивайте, где тут строители, которые мост строят!
Понятно, не беспокойся.
Ну, пошли! срывается с места Юлек.
Погоди, озабоченно останавливает его Мариан. А где Зенек будет все это время? Нельзя же здесь, мы ведь не так скоро вернемся
Однако Зенек заявил, что это ничего, он потерпит. Полежит немного, а потом вернется к пруду, там под грушей густой кустарник, в нем отлично можно спрятаться. А спрятаться нужно, потому что, если его увидят с больной ногой, непременно сбежится вся деревня. Мариан подумал, что куда разумнее было бы пойти к ним домой, бабушка, конечно, не отказала бы путнику в гостеприимстве, но он уже знал, что предлагать это Зенеку бесполезно.
Ну ладно, сказал он, подумав. Мы скажем Вишенке и Уле, они принесут тебе поесть.
Не надо. Я не хочу. Почему?
Трепаться будут.
Не бойся, уверил его Юлек с жаром. Вишенка все равно что парень, никому даже не заикнется. Могила.
А Уля...Этот доктор ведь ее отец.
А Уля во всем слушается Вишенку, все так же убежденно доказывал Юлек, горевший желанием, чтобы у Зенека было все необходимое. Если Вишенка ей не велит, она тоже никому не скажет.
Точно, подтвердил Мариан.
Но Зенек их не слушал и напряженно смотрел на дорогу. Мариан быстро обернулся и увидел Вишенку и Улю.
Девочки стояли на дороге и с удивлением смотрели на них. Окровавленную повязку Зенека они не заметили, потому что он мгновенно опустил ноги и сунул их в сено.
Что ты здесь делаешь? спросила Вишенка. Мы думали, ты уже далеко!
Юлек вскочил и, подбежав к девочкам, торопливо рассказал им, что из ноги пошла кровь (тут Уля слегка побледнела, а Зенек глубже запрятал ногу), что у Зенека в Стрыкове дядя и они с Марианом собираются туда на велосипедах.
А Зенек нас тут подождет, заключил он. Только он просит, чтобы о нем не болтать... Никому-никому, ясно?
Юлек и Мариан говорили, что вы не разболтаете, буркнул Зенек. Только что-то не верится. . .
Уж я-то, во всяком случае, не разболтаю, сказала Вишенка. Зачем? Это никого не касается.
Теперь мальчики посмотрели на Улю.
А ты?
Не скажу, тихо ответила она, не дожидаясь подсказки подруги.
И отцу не скажешь? Это спросил Зенек.
И отцу. . .
Уля увидела отца только спустя два часа. После вчерашнего разговора они так и не виделись. Накануне вечером он вернулся поздно, а утром уехал, когда она еще спала. И вот теперь, проезжая мимо дома, он, как обычно, забежал на минутку и, увидев дочь, попросил ее зайти к нему.
Уля стояла перед ним с замкнутым, упрямым лицом, заранее решившись ничего не говорить.
Где этот мальчик? Она не ответила.
Не знаешь?
Нет.
Уля! резко сказал отец, чувствуя, что она солгала. Что? бросила Уля с вызовом. Ни с кем и никогда она таким тоном не говорила, только с отцом.
Уля повторил он беспомощно, даже с каким-то отчаянием. Однако быстро взял себя в руки и решительно
сказал: Дело, моя дорогая, не только в его больной ноге. Я чувствую, что там что-то очень серьезное. Это может плохо кончиться. Я мог бы ему помочь, если бы мне оказали доверие.