Вечером в субботу пятого сентября с отделением полиции связался хозяин паба «Красный лев». Он сообщил, что час назад уже весьма разгоряченная компания работников одного ближайшего офиса в количестве семи мужчин из тех, кто никогда не пропускает пятничные вечера, покинула его паб с целью немного проветриться. Далеко они не ушли владелец паба слышал их воодушевленное и громкое пение со стороны ближайшего сквера и с минуты на минуту ждал их назад. В самом деле, очень скоро четверо из них снова появились в дверях, но не сели за стол, а промчались через зал, сметая все на своем пути, и забаррикадировались в подсобном помещении. Другие посетители обратили внимание, что вид у бегущих был совершенно безумный, они издавали крики, полные ужаса, один громко и на одной ноте визжал.Прибывшие на место полицейские до самого утра пытались выманить четверку из кладовки, при этом не навредив им, поскольку те грозили покончить с собой, если их не оставят в покое. При этом все четверо не переставали орать, периодически нападая друг на друга. Когда полицейские выломали дверь, один уже был мертв, а другой на их глазах ударил себя ножом в грудь.
Между тем другие полицейские всю ночь отлавливали по городу оставшихся троих из той же злополучной компании. Те разбежались в разные стороны и никому не давали к себе приблизиться. По свидетельству очевидцев, они вели себя так, будто были до смерти напуганы. Одного спасти не удалось он бросился под колеса автобуса. Другие пойманы, и, по неточным данным, все четверо уцелевших сейчас находятся в лечебнице соответствующего профиля. Причины их странного поведения выясняются, к хозяину паба и его продукции у полицейских претензий нет, поскольку больше никто из посетителей не пострадал. Этот уважаемый сэр связался с нашей газетой и настоятельно попросил напомнить всем жителям Барнса о прекрасной репутации его паба, одного из лучших не только в нашем городке, но и в Лондоне.
подборка материалов, скрепленная степлером, оказалась самой увесистой. Кинебомба проверил даты речь шла о событии, случившемся уже после пожара в школьном кафетерии, в самом конце сентября. «ТРАГЕДИЯ НА ОСТРОВЕ» гласил очередной газетный заголовок.
Однако тут Антона отвлек телефонный звонок. Звонил Платон Воронцов. После короткого разговора с ним Кинебомба разволновался и даже сделал пару кругов вокруг своего квартала, не обращая внимания на сырость.
Злата деликатно испарилась, и Милич долго собиралась с духом, прежде чем взяться за джинсы. Но они, словно по волшебству, налезли быстро и без проблем, как и футболка, и свитер. Осторожно и недоверчиво девочка подошла к зеркалу над комодом, повертелась, изучая себя со всех сторон, и обнаружила, что уже не выглядит такой безобразно толстой, как пару недель назад. Даже поверить было трудно!
Но ее уже звали с кухни. Платон сварил кофе с корицей, а Злата соорудила горячие бутерброды и два салата из овощей и из фруктов. Готовилось это для Тани, но перекусить перед важным разговором не отказался никто. Абрек, само собой, уже занял стратегическую позицию у стола и провожал взглядом каждый отправляемый в рот кусок. Маго, примчавшийся на кухню по первому зову, он с городского телефона в прихожей предупреждал бабулю, что задержится у друзей, удивился и даже споткнулся на ходу, обнаружив там Вику Фомину.
Девочка в пушистом свитере сидела на табурете, поджав коленки к подбородку. Она казалась очень бледной, возможно, даже заплаканной.
Тебе ребята позвонили? спросил Маго. Я и сам хотел, но потом подумал, что ты же с мамой
Маму забрали в больницу, тусклым голосом сообщила Вика. Ее состояние ухудшилось, пришлось вызвать скорую. А фельдшер категорически сказал, что ей нужно быть под присмотром врачей в реанимации. Что мы могли возразить? Теперь отец с ума сходит, не знает, правильно ли поступил, ну, что вызвал врачей. Ведь со мной она хотя бы не могла в общем, отправил меня проветриться, а я сразу прибежала сюда.
Под домом нас дожидалась, мягко вставил проходящий мимо Платон, ласково коснувшись плеча девочки.
Она так и вспыхнула.
Почему ей стало хуже, ведь бандероль-то пришла? спросил не на шутку взволнованный Угушев.
Да, пришла, мама была счастлива, даже смеялась я уж и не помню, когда слышала ее смех. А потом начался спад, ну, переволновалась, понимаешь?
Ага, понимаю. Маго быстро огляделся: Платон разливал кофе по керамическим чашкам, белым с черным узором вроде птичьих следов, Таня помогала Злате расставлять тарелки. Придвинулся поближе. Слушай, Вик, а что, если бы твоя мать точно знала, что ее настоящая дочь жива? Ну, картинки, артики, что там вам присылают, это ведь не доказательство, верно?
Вика подавленно кивнула:
Верно. Я и сама
А если есть настоящее, железобетонное доказательство? Ей от него хуже стало бы или лучше?
Девочка нервно сглотнула, поморгала изумленно, но потом решила, что вопрос гипотетический. Ответила тихим голосом, в котором плескалась тоска:
Она была бы очень счастлива. А насчет состояния трудно сказать, бывает ведь, что люди умирают и от радости. Но, если постепенно подготовить, возможно, у нее появились бы силы побороть болезнь. Я слышала, однажды один врач сказал, что она не старается. А не старается, потому что стимула нет