Что бы подстраховать себя я придумал себе страховку наивную и даже слишком простую. Выдумал себе троих подельников со стороны милиции из числа своих не самых лучших знакомых. Которые по моей версии будут страховать тех, наших боевиков, которые будут изымать из банка нужного нам и очень нужного кооператорам кассира. Проверить мои слова всё равно никто не успевал и далее Нурид уезжал к себе в Аргун закрывать кредиты, и его родственники тоже покидали наш город. Им нужно было выбирать между тем, чтобы «кидать» меня и зачищать всех с моей стороны либо ехать домой и решать свои вопросы.
Сумма, на которую мы нацелились составляла триста миллионов рублей. Половина от намеченного к хищению «Космосом». Как и было сказано ранее у Нурида были свои тараканы в голове, и они проголосовали именно за такой вариант развития событий. Некий смысл в этом был даже с практической точки зрения. Получив половину от намеченного «космонавты» всё равно должны были вывозить наличные обратно в Грозный. Искать крайних здесь по месту было крайне опасно и проблематично. Хотя они и не знали, что кассир, выдававший разрешение в кассу на получение наличных денег не в курсе происходящего, но для того, чтобы задавать вопросы по деталям операций в банке этого самого кассира надо изъять и допрашивать. Затем придется зачищать
онкологических заболеваниях, тяжелых травмах. В таком случае применение наркотических препаратов обоснованно и целесообразно для спасения жизни больного.
Но есть люди, которые страшнее наркоманов. Это люди, распространяющие наркотики. Люди, которые в погоне за деньгами, материальными ценностями, заботясь только о своём ненасытном нутре, своими действиями уничтожают других, уничтожают детей, молодежь, семьи. Уничтожают медленно, но, верно. А когда попадают в тюрьму, то говорят, что сидят по «народной» статье.
И вот этот момент уже относиться к моей проблеме.
Конвой привёз её в СИЗО поздним вечером. На вид ей было около тридцати лет. Выглядела она опрятно, уверенно. Чистые русые волосы, стрижка каре. Маленький, слегка вздернутый, капризный носик с мелкими веснушками. Глаза зеленые, задорные, взгляд ясный, немного наивный и уверенный, что всё происходящее сейчас это какое-то нелепое недоразумение, в котором сейчас разберутся, и она пойдет домой к любимому мужу и собаке. Почувствовав противный тюремный воздух, пропитанный куревом, какими-то кислыми тряпками и канализацией, она морщила носик и опасливо смотрела по сторонам, пытаясь увидеть источник этого неприятного запаха. Но источником этого запаха была тюрьма. За сто с лишним лет существования тюрьмы запах въелся и в стены, и в мебель, и в приходящих сюда людей.
Привыкайте, сказал я ей.
Она посмотрела на меня вопросительно.
К запаху этому, пояснил я, привыкайте. Тут везде и всегда так пахнет
Дежурный! вызывая дежурного, крикнул доставивший её милиционер. Подходи!
В комнату обыска подошел дежурный.
Что так поздно? заревел он на конвой.
Так, пока судья арестовал, пока забрали, пока на ИВС заехали, чтоб еще других забрать Вот и всё
Ладно. «Дело давай», устало сказал он конвоиру.
Да вот же оно, тащ майор! ответил тот, указывая на стол.
Дежурный взял дело, повернулся к арестованной.
Фамилия, имя, отчество! привычно сурово произнёс он.
Чья? «Моя?» звонким голосом спросила она.
Моя, блин! тут же закипел старый майор, уставившись на нее свирепым взглядом. Отвечай, когда спрашивают!
Не испуг тогда в глазах её появился. Скорее, возмущение, несогласие, что с ней так грубо разговаривают, но искушать судьбу она все же не решилась.
Сиротенко Алина Остаповна, с немигающим взглядом ответила она.
Число, месяц, год и место рождения также сурово проревел дежурный. Статья
двести двадцать четвертая ответила она.
«Народная», значит, кидая на стол личное дело арестованной, сказал дежурный. Смотри её, доктор.
Доктор подошел к женщине.
Я дежурный врач. Жалобы на здоровье имеются?
Нет, мотнула она головой.
Травмы, порезы, синяки свежие?
Нет.
Хорошо. Сейчас я заведу на вас медицинскую карту, вы должны ответить на несколько вопросов. Хорошо?
Угу.
Присел за стол, достал чистый бланк амбулаторной карты.
Хронические болезни?
Нет.
Туберкулез, гепатит, ВИЧ, сифилис?
Нет, что вы! Никогда такого не было!
Операции, травмы?
Нет.
На учете у нарколога, психиатра?
Нет.
То есть, считаете себя здоровым человеком?
Ну да.
При поступлении в СИЗО женщин, также выясняется и акушерско-гинекологический анамнез.
Сколько беременностей было?
Одна.
Чем закончилась?
В смысле?
Ну, родами или прерыванием?
Не закончилась
Она опустила глаза.
В смысле? Вы беременны сейчас?
Не знаю
Это я не знаю, поэтому и спрашиваю, сказал врач.
Ну, в общем, задержка у меня густо покраснев, сказала она.
Можно с уверенностью в девяносто девять процентов утверждать, что задержка менструации у женщины фертильного возраста это беременность, но один процент всё же остается на всякого рода патологии. В любом случае, сейчас есть необходимость осмотра арестованной гинекологом Столько горести и разочарования отображалось на лице конвойногов тот момент. Он уже прекрасно понимал, что врач не примет женщину, пока её не осмотрит гинеколог. И в гинекологию её придется везти ему.