бочажные, а пользы с тех станков - что с быка молока. Привыкли по старинке работать, оглоеды...
В общем, остаток дня пролетел единым мигом, и домой (вернее, в снятую на полгода четырехкомнатную квартиру) Савватей заявился ближе к сумеркам. Поцеловал Марысю в подставленную щечку, привычно потянул носом, стараясь угадать, каким именно кулинарным шедевром сегодня его накормят, прогулялся до уборной, умылся-причесался, и, направляясь к столовой комнате, едва не споткнулся о хвостато-полосатую тушку кота Васьки. Впрочем, усатый бездельник тут же исчез в открытой нараспашку форточке (пользуется, паразит, его отсутствием да добрым сердцем хозяйки!). Савва негромко ругнулся, тут же выбрасывая мелкого приживалу из головы, перешагнул наконец-то порог столовой - и едва удержал на губах словечко покрепче.
- Доброго здоровьичка, Савватей Елпифидорович!
- И тебе не хворать. Никанор, гхм, Александрыч.
Выразительно покосившись на Марысю, едва заметно пожавшую плечами в ответ, хозяин дома страдальчески вздохнул и пригласил гостя к столу - отведать, чего бог послал. Вечеряли в полной тишине и даже с каким-то официозом, что тоже сказалось не в лучшую сторону на и так далеко не радужном настроении главы семьи. И только после того, как глубокие тарелки опустели и чай был выпит, а значит положенное вежество было полностью соблюдено, бывший житель села Опалихино прямо спросил старосту соседнего села - какого!.. Гм, хорошего ему понадобилось от второй гильдии купца Вожина?!..
- Ты уж не серчай, Савватей Елпифидорыч, коли что не так. Я ведь не сам до тебя подался, меня все наше опчество послало.
- Послало, говоришь...
Бережно неся свой заметно округлившися животик, Марыся подошла и положила руку на плечо мужа - пока тот тоже не послал гостя, далеко и надолго.
- Ну давай, говори свое дело.
- Все знают, Савватей Елпифидорыч, что хозяин ты справный, и справедливый. Цену за хлебушек не опускаешь, на беде человеческой не наживаешься...
Дальнейшую речь, со славословиями в свой же адрес хозяин слушать не стал, оборвав главу соседского села резким взмахом руки - тем более, что основную мысль он и так уже понял.
- А эти твои знающие не говорят, случаем, что я напрямую зерно покупаю только у опалихинцев?
- Говорят.
- Или может они не знают, что начни я брать зерно в других селах да деревеньках, на меня разом все зерноторговцы Вологодчины ополчатся?
- Савватей.
Гость запнулся и пару мгновений мучительно подбирал слова.
- Ты ж нам не чужой. Сам знаешь, каким потом хлебушек полит, какими слезами. И про то, каков неурожай нынешний, тоже знаешь. А эти христопродавцы сговорились, и одну цену покупную держат - что в Грязовце, что в Вологде. Продать им зерно за бесценок, так только на подати и хватит. Не платить подати, враз становые пожалуют, хозяйства разорят... Ну войди ты в наше положение, поимей жалость!
- Меня бы кто пожалел.
Супруга незаметно прижалась животиком к мужниной спине, и это кардинальным образом изменило еще не прозвучавший ответ.
- Покупать у вас ничего не буду. И другим, этим твоим "знающим" людям, так и передай, чтобы даже не думали ходить с этим до меня. А вот у своих, у опалихинских, куплю все, сколько бы ни было. К примеру, у дядьки моего Осипа Дмитрича. Или другого дядьки, Егора Дмитрича. Но!
Вологодский купец сжал кулак и со значением посмотрел на просителя:
- Если только пойдет по деревням поголос о таких моих делах, то более ничего ни у кого брать не буду, да и вообще крепко осерчаю. На всех!.. Хорошо ли ты меня понял, Никанор? Правильно?
Просветлевший староста тут же засобирался, не забыв напоследок отвесить благодарственный поясной поклон:
- Спаси тя бог, Севватей Елпифидорович, век твою доброту помнить будем.
Проводив гостя, по возвращении хозяин увидел белый конвертик письма в руках у любимой жены:
- Никак, от Ульянки весточка?
Остатки плохого настроения окончательно развеялись:
- Та-ак, почитаем... Угум. Ну да, я так и думал!.. Вот и славно, вот и хорошо!
Отложив одинокую страничку, плотно исписанную крупным округлым почерком, Савва горделиво огладил усы и потянулся рукой к жене.
Шлеп!
Легкой плюшкой перенаправив мужнину длань с ягодиц на поясницу, Марыся захотела подробностей.
- Ну что. Жива, здорова, да. Благодетель наш записал ее в младший класс...
Любящий отец быстро скосил глаза на письмо:
- Московского Александровского института, учение начнется в сентябре. В классе вместе с ней будет девятнадцать учениц, жить станут при институте неотлучно, на полном обеспечении, дочке пока все нравится. Еще приветы передает, спрашивает,
когда ей братика ждать.
- Или сестричку!
Муж согласно кивнул, пробурчав в усы, что он бы и от обеих сразу не отказался. Прижался щекой к животу, довольно прикрыл глаза - и тут же получил очередной шлепок по шаловливой ладони. В руку ему вернули отложенное письмо, и требовательно посмотрели.
- Вот найму тебе учителку, чтобы научила самой читать!
Взгляд благоверной стал откровенно грозным. И что самое страшное, она перестала ласково ворошить его волосы, растрепывая прилизанную укладку на голове.