«Они не такие, как мы, всегда повторял отец. Мы воюем с ангелами тысячу лет. Никто и никогда не простит того, сколько было пролито крови за это время. Нам остается только одно. Сражаться. Пока кто-то кого-то не уничтожит».
В полусне Ингрид в очередной раз пронзила ангела клинком. А потом разбудили звуки внизу. Застучали копыта, и грохнула распахнувшаяся о стену дверь.
Ингрид подорвалась на кровати с тяжелой головой. Снова температурило. Как только появилась угроза для столицы, папа привез их сюда, в небольшой замок на севере. Замок. Ага, как же! На деле, захудалый особнячок с текущей крышей, где снуют мыши и всегда холодно.
Папа знает, что делает! строго шепнула себе Ингрид, вздергивая подбородок. Он сказал, это лучшее место, и сюда никто не доберется. А я будущая королева. И должна все сносить с гордо поднятой головой!
Она прыснула от этой фразы, подслушанной у одной из нянечек. Охотничья псина, которая жила со слугами и кормилась под столом в большом зале, тоже все сносила! Когда бегала от кухарки, снова что-то стащив.
Ингрид набросила на белую ночную рубашку колючую вязаную шаль. Внизу горела одинокая свеча. Она освещала фигуры двоих: мамы и какого-то незнакомого воина. На его лице виднелись грязь и царапины. Дыхание было хриплым, сбитым, слышным даже на лестнице.
Ингрид затаилась на ступеньках, прижимаясь к холодным каменным перилам. А воин рухнул на одно колено.
Ваше Величество Король Родерик храбро сражался за свой народ и был убит, севшим голосом выдохнул он.
«Король Родерик», как набатом, продолжило стучать в висках.
Папочка! Нет! тонко вскрикнула Ингрид.
Она вскинула ладони ко рту, словно сама испугалась своего вскрика. Папа учил быть смелой, никогда не хныкать и не бояться. Вязаная шаль соскользнула на пол.
А внизу мама пошатнулась, и лицо побелело. Воин вскочил, подхватывая ее на руки, и по холодным комнатам разнесся грубый окрик:
Воды! Быстрее! Королеве плохо!
Ценой своей жизни Родерик освободил столицу от осады. Вскоре Ингрид с мамой сели в карету, возвращаясь домой. В город, потрепанный боевыми заклятьями. Во дворец, который теперь стал каким-то чужим.
Сразу после приезда мама легла в своих покоях, запретив открывать шторы. По утрам она кое-как вставала, позволяя служанкам приготовить ванну. Иногда чуть-чуть ела, но чаще отказывалась и плакала. И все сильнее болела.
Она погибнет от горя. Просто иссохнет от тоски по Родерику. Бедная, бедная королева В ней больше не осталось воли к жизни и сил бороться с болезнью, как-то раз подслушала Ингрид слова целителя, обращенного к помощнику.
И внутри всколыхнулась жгучая и черная ярость. Совсем не детская.
Глава 19
Мама даже не шевельнулась, съежившись на боку под одеялом. Ингрид зло рыкнула, подбегая к окну. Тонкие пальчики сомкнулись на жестком золоченом шнуре. Минута и все тяжелые шторы в комнате разъехались. Над столицей демонов занимался туманный, как кровь в молоке, рассвет.
Мама, вставай! Уже утро! бодро воскликнула Ингрид.
Мама не отреагировала. И снова стало обидно, зло и горько. В горле застрял комок, и Ингрид сжала кулаки. Она подбежала к кровати, срывая одеяло.
Мама! Ангелы на Ящеровом перевале! Папины советники говорят с воинами, приказывают им, но все ждут тебя! И в городе нечего кушать. Совсем-совсем! Ангелы все выжгли Белым огнем! Все поля! голос Ингрид звенел от слез, и она зло потерла нос тыльной стороной ладони.
Когда плакала, вспоминая папу, ее всегда утешали нянечки! Один раз даже простая горничная, заглянувшая сменить постель. А мама ни разу не обняла, не пожалела. Только смотрела пустым взглядом.
Ингрид схватила ее за плечо и зло затрясла.
Да вставай же ты! Ты нужна нам! Нужна на ногах! Целители говорят, что ты слишком грустишь! И поэтому болеешь! Вставай, мама! Без тебя без тебя ничего не получается! всхлипнула она, дернув посильнее.
Мама безвольно откинулась на спину, как тряпичная кукла. Темные, но тусклые волосы разметались по подушке. Кожа побелела и сейчас напоминала мятую бумагу. А страшнее всего был взгляд. Светлые глаза остекленели. Не как у героинь баллад, которые красиво угасали на руках храбрых рыцарей. А как у рыбы, слишком долго пролежавшей на кухне.
Ма ма голос не слушался.
Ингрид ухватила маму за руку. Ледяная. В контрасте по щекам хлынули обжигающие слезы. Ингрид отскочила назад, спотыкаясь о кресло, падая на пол и сжимаясь там в комочек.
Это все война, всхлипывая, пробормотала она. Ангелы еще поплатятся за все!
***
Со временем Ингрид хорошо изучила историю Инферио. И узнала, как началась Тысячелетняя война.
Ангелы и демоны изначально не ладили. А у белокрылых были особые магические знания. Невероятные познания в целительстве, даже ритуалы воскрешения.
Естественно, демоны захотели получить это и себе. Но ангелы отказались делиться знаниями, и началась война. Кровопролитная. Жестокая. Еще в первые годы ангелы уничтожили любые записи своих тайных знаний, и со временем погибли все те, кто мог что-то помнить. Но война продолжилась. Короли сменяли один другого, и ни один не мог одержать победу.
«Значит, это сделаю я», год за годом твердила себе Ингрид, взрослея под присмотром советников.