Счастье в бедной булочной с одинокой старушкой. Даже моя жизнь в крохотной квартирке была более насыщенной. Там, по крайней мере, у меня были книги.
Опираясь головой на колени, я отпустила всё, что скопилось внутри. Слезы тихо стекали по носу и капали куда-то в пустоту. А я, кажется, совсем не возражала против того, чтобы отправиться в белую комнату.
Чем такое счастье, лучше сразу пройтись по шарикам и надеяться, что всё-таки попаду куда-то вверх.
После очередного тихого всхлипа, меня резко оторвали от кресла, прижали к горячей груди и куда-то понесли.
Простите, я не желал вас обидеть. Но вы ведь сами понимаете, что я прав. Груб, прямолинеен, но прав, Ева, прозвучал голос у самого уха.
Слабо дернувшись в объятиях, почему-то внезапно подобревшего Адама, я попыталась вырваться.
Отстаньте, даже для меня вашего хамства было достаточно, зашипела, но Адам проигнорировал и попытки вырваться, и попытки оттолкнуть.
Не спеша, донося до кровати, он положил меня и, устроившись рядом, крепко прижал к своей груди, накрыв одеялом.
Вы дрожите, а ещё вы устали, Ева, нужно поспать, почти шепотом произнёс Адам, поглаживая меня по спине.
Вы правы, довольны? Правы во всём! Я веду себя как распутная девка. Бордель был ярким намеком на то, как высоко вы оцениваете мою репутацию. Такую даже в дом стыдно привести, не говоря уже о том, чтобы показаться на людях в гостинице, громко всхлипнула, пытаясь освободиться, но мужчина не отпустил.
Все так же прижимая к себе, Адам поглаживал мою спину. Но поток рвущихся наружу слов было не остановить.
Что ещё? Ах да, я вешалась вам на шею, молила о поцелуе, зная, что у вас есть другая падшая женщина. И да, я бы не отказала вам. Прямо там, в грязном холодном лесу. Потому что впервые ощутила что-то большее, чем брезгливость от одного невинного прикосновения. Вот такая вот я дура, что влюбилась в образ. Придумала идеального мужчину, который оказался стандартным мудаком, рыдала на груди у детектива, сыпя признаниями.
Он и так считает меня недалекой, развратной и глупой, истеричность только дополнит этот список.
Адам стойко выслушал поток несуразицы, а потом шумно вздохнул и погладил меня по голове, как глупого ребёнка.
Ева, всё, что вам обо мне рассказывали, правда лишь отчасти. Только то, что вы должны были знать. И да, я не идеален и никогда не был и не стану. Но достаточно порядочен, чтобы открыть вам глаза и не воспользоваться вашими чувствами. Просто перестаньте вести себя так, будто мы знакомы. Вы ничего обо мне не знаете, кроме очевидных фактов, собранных вашими предшественниками, тихо произнёс он.
Я вообще не понимаю, о чём вы, всхлипнула, наконец осмелившись посмотреть мужчине в глаза.
Адам слабо улыбнулся.
Ну конечно нет, обреченно вздохнул. Просто перестаньте считать, что мы знакомы, и тогда у нас будет шанс познакомиться по-настоящему, устало сказал он.
Непонятно, кем именно считал меня детектив, но я и правда устала от этих игр. Если моего Адама Хейса не существует даже в этом странном мире, тогда нет смысла тут оставаться.
Замотав головой, я опять уперлась лбом в мужскую
грудь, которая больше не волновала.
Не хочу, больше не хочу. Я устала, хочу домой или в белую комнату. Всё равно куда, лишь бы отсюда, тихо сообщила Адаму.
На очередной поток откровений я ждала чего угодно: колкости, заявления о моем сумасшествии, но мужчина подозрительно притих.
Белая комната, повторил он, будто точно понял, о какой именно комнате идёт речь.
Подняв голову, я посмотрела в расширившиеся глаза мужчины.
Вы что, знаете это место? И про договорить не успела, в глазах все померкло, и меня затянуло во тьму.
***
Мы же, кажется, договаривались, Ева Новак, прозвучал голос сразу отовсюду, и я открыла глаза.
Хотела в белую комнату попала в белую комнату.
Ничего не вышло, я хочу вернуться домой или туда, показала парню пальцем вверх, а потом улыбнулась, Или туда, указала вниз.
Сложив руки на груди, Рыжий Проводник нахмурился.
А как же идеальный мир, идеальный мужчина? строго спросил он.
Мир оказался неплохим, а вот мужчина грустно улыбнувшись, я встала и, поправляя идеально белый наряд, осмотрелась.
Тропинки из белых шариков больше не было.
В белой комнате стоял чёрный стол, а вокруг бродил злой рыжий подросток.
А где шарики? спросила я у парня.
В ответ он ещё больше нахмурился.
А путь закрыт, развел руками. Тебе предлагали идти, ты выбрала год в своей сказке со своим идеалом. Условия сделки нерушимы. Ещё раз попробуешь, и отправишься вниз, без всяких шансов попасть туда, грозно заявил, тыкнув пальцем вверх.
А сразу предупредить? скопировав позу праведного гнева, в которой стоял подросток, я зло смерила его взглядом.
Менять условия посадки в полете так себе сделка. Но парня не проняло, ни моя грозная поза, ни злобный взгляд.
Ехидно улыбнувшись, он подошел ближе.
И что бы это изменило? Ты была убеждена, что умнее всех и что Адам Хейс подарит тебе счастье. Вот, осталось еще чуть меньше года. Живи счастливо, Ева Новак! Нарушишь правила ещё раз и никакой белой комнаты уже не будет, ехидно заявил Проводник, протянул руку и ткнул меня пальцем в лоб.