и самого, и деток.
И кто родной сын Алешка, которого бояться стал! И правильно делает тот подлец, ныне опасный!
Редуты не одной инфантерий защищать надо, но и картечью с ядрами. Без них мы позицию не удержим, генерал, отозвался Петр, отогнав от себя накатившие страхи. В пылу сражения он ничего не боялся, даже мучительной смерти, которую видел в разных обличьях.
О да, при Лесной я допустил ошибку, оставив треть пушкарей при обозах, и ваше величество тогда нанес мне поражение, впервые Левенгаупт улыбнулся блеклыми губами, отвесив почтительный поклон. И негромко добавил, пристально глядя на Петра:
Мы воевали против друга, ваше величество, я был вашим пленником. Но теперь волею судьбы мы союзники, ибо у нас одни общие враги. Странно, вы не находите, мой король? Ведь вы правите теми провинциями, что были недавно шведскими, кроме Мемеля. Но и тот был какое-то время нашим, пока пруссакам обратно не отдали. И вот теперь с ними снова воюем, и где под стенами Кенигсберга, до которых идти несколько часов.
Генерал усмехнулся, Петр Алексеевич ответно ухмыльнулся за последнее время он уже перестал удивляться хитрым изворотам судьбы. Действительно, всего полгода, и он живет совсем не так, как предполагал, и даже свой любимый «Парадиз» перестал вспоминать иногда теряют больше. Дорога в Россию для него закрыта, если не навечно, то надолго а столько он просто не проживет. И трон обратно никогда не вернуть он еретик, вероотступник, преданный патриархом анафеме.
И даже если удастся умертвить мятежного сына, на престол не взойти внука бояре с патриархом посадят
Ох
Петр пошатнулся стоявший впереди шведский офицер, адъютант Левенгаупта, мешком свалился на истоптанную траву, вместо верхушки черепа огромная кровавая чаша, по которой расплескались дымящиеся мозги. Ядро в лоб попало бывает и такое, возьми канонир на полногтя ниже, и его самого пробило бы насквозь, проломив грудь.
Это судьба, ваше величество, от нее не уйдешь. И даже в Сибири не спрячешься она свое стребует.
Флегматично отозвался генерал, чуть отступив от трупа, и приставил к глазу подзорную трубу, внимательно оглядывая затянутое белыми клубами порохового дыма поле сражения.
А вот и король Карл с инфантерией подошел, ваше величество. Смотрите, левый фланг пруссаков зашатался!
Петр Алексеевич стал тоже всматриваться, и спустя секунды увидел, как впереди, справа, через лесок, тоже появились густые клубы дыма. А там разглядел плотные линии выходящей пехоты в синих и зеленых мундирах обход шведскому королю удался, но для пруссаков это не являлась неожиданностью, они встретили врага дружными залпами. Зато кавалерии Меншикова пока не видно на этом и строился весь расчет вывести во вражеский тыл корвалант, «летучий корпус».
Вот только битвы, подобно «матери полтавской баталии», там не выйдет, у Фридрикуса под рукою куда больше войск, чуть ли не вдвое, по крайней мере в полтора казна у него полнехонька.
Или все же
Ай-да, Алексашка, что творит, сукин сын! И не скажешь, что на московских улицах пирогами с тухлой зайчатиной торговал! Настоящий воитель, и по праву фельдмаршал, иптыть
Петр не заметил, как перешел на русский язык, щедро приправленный отборной бранью. И было, отчего так ему искренне обрадоваться все же «светлейший» хитер как змий, и опять прибегнул к «машкераду», который был сотворен четырнадцать лет тому назад под Нарвой. И к такому наглому обману пруссаки оказались не готовы вот где пригодились захваченные в Мемеле мундиры и шапки-митры. В них и приодели преображенцев с семеновцами и сейчас гвардейцы яростно атаковали.
Что вы сказали, ваше величество Я не совсем хорошо понимаю русский язык, нам лучше дальше говорить на немецкой речи, она для меня более понятливая. Прошу простить
Посмотрите, генерал! Атака нашей кавалерии и моих гвардейцев уже внесли сумятицу, неприятель явно ошеломлен нападением с тыла!
О, ваше величество, хитрый маневр удался. Мне говорили, как вы обманули нарвского коменданта, но я не думал, что эта хитрость принесет здесь успех. Фельдмаршал Меншиков искусный полководец, что еще тут скажешь. Но это успех пруссаки начали отступать к реке.
С Левенгаупта спала меланхолия, швед явно оживился, и, подзывая к себе адъютантов, принялся отдавать приказы. Петр не вмешивался, доверяя опыту маститого генерала тот хорошо разбирался в деле, а потому указывать ему, что дальше делать, не стоит. И спустя десять минут увидел, как орудия усилили обстрел тонких «брусочков» прусской пехоты, ядра оставляли в плотных рядах кровавые «просеки». А «синие» шеренги накатывались все ближе и ближе, в подзорную
трубу Петр Алексеевич хорошо разглядел Карла король выехал вперед, воодушевляя атакующих шведов, что бестрепетно навалились на пруссаков.
И тут за его спиной дружно забили барабаны и взревели трубы Левенгаупт отдал приказ на общее наступление, и царь решительно направился к пехотному батальону, что находился в резерве. Солдаты и офицеры в зеленых мундирах встретили его ликующими криками
В атаке шведы были страшны но действовали не штыком, старались колоть шпагами, которыми мастерски владели. Русские же полагались в рукопашных схватках на багинеты и штыки, и при этом проявляли удивительную стойкость, а она залог будущих побед