Согласен, наконец выдал ведьмак. Веди давай к своему сараю.
Вот спасибо, так спасибо, поклонился мужик и торопливо поманил рукой. Сюда, сюда, мастер.
Сарай этот стоял и впрямь на окраине Яворника. Ничего необычного он в нем не заметил. Разве что следы кровавые то тут, то там проступали на земле у дверей да запах стоял неприятный сладковатый, резкий, как из выгребной ямы. Теперь он точно убедился, что это гули. Только они так смердели. Двое мужиков, вооруженные вилами, стояли у запертых дверей и то и делали, что бранились да плевались.
Эй вы, а ну отойдите оттудова! Мастер ведьмак сейчас все сделает! закричал мужик, что шел рядом с Эскелем.
Ой, страшенный что-то твой ведьмак, Сымон. Че это с мордой у него? Может, негодящий какой? хохотнул один из мужиков, но от сарая отошел.
Сам ты негодящий! Ты на глазищи его глянь и на меч! вскинул кулак вверх Сымон.
Да все они выродки страшные, как дерьмо Гузки нашего.
Скажешь тоже, расхохотался второй мужик с вилами.
Ведьмак, будто и не слыша слов мужичья, подошел вплотную к сараю и ужасающе отточенным движением вытащил из ножен меч. Взмахнул им, с тихим свистом резанув по воздуху, и внимательно осмотрел лезвие, проходясь в который раз взглядом по выдавленным рунам. Рука сама потянулась к переброшенной через плечо сумке, вытаскивая оттуда небольшой пузырек с маслом. Последнее. Но, если там окажется больше трех трупоедов, масло может здорово ему подсобить.
Мы это, мастер, закроем вас. А когда закончите, то постучите. А то боязно дверь не запирать, когда там столько страхолюдин, подошел ближе Сымон.
Шапку он уже натянул на макушку.
Хорошо, бросив неоднозначный взгляд вначале на мужика, а после на двух с вилами, Эскель сжал губы. Не нравилось ему это все. Но с другой стороны, работа непыльная. За несколько минут управится.
Сжав и разжав пальцы правой руки на рукояти, перетянутой кожаной лентой, он кивнул мужичью, и те осторожно приоткрыли двери. Скрип несмазанных петель тут же привлек внимание монстров. Ведьмак не успел насчитать, сколько их там было, но бросились на него трое. Пришлось применить Аард и только потом атаковать. Дверь с грохотом
закрылась, а до слуха донеслось тихое чавканье. Взгляд переместился в темный угол, где, сверкая глазами и дожевывая целую, но уже подгнившую, коровью ногу, сидел гравейр. Он был крупнее остальных, имел светлый цвет кожи и выглядел на порядок опаснее. Ведьмак знал, что нападает эта нечисть хаотично. Принимая боевую стойку, Эскель сделал короткий вдох, восстанавливая сорвавшееся дыхание. Три гуля начинали его окружать, а за дверью послышались мужицкие голоса. Но вслушиваться не было времени, так как острые когти мелькнули прямо перед лицом.
И сколько запросил мастер наш? буркнул один из мужиков.
По десятке за каждого.
Да мы только четверых насчитали. А если их там десяток? Это чей-то, сто крон готовить?
Выходит так.
Проще заколоть этого выродка вместе с этими страхолюдинами, пробурчал еще один голос.
Прорезав жесткую плоть очередного прыгнувшего на него гуля, Эскель выставил руку вперед и искры рассыпались во все стороны, а заинтересовавшийся им гравейр отшатнулся назад и мотнул башкой с тремя костяными гребнями на черепе. Пока тот отвлекся, последний трупоед прыгнул на ведьмака, взмахнув почерневшими от запекшейся крови когтями. Уклонившись, ведьмак сделал перекат и зашел сзади. Башку гуль повернуть не успел. Ее ему снесли одним точным и мощным ударом меча. Кровь хлестнула во все стороны, заливая руки и куртку Эскеля.
Вот зараза, фыркнул он, чувствуя, как зловонная субстанция пропитывает ткань его рубашки и как неприятно стекает по открытым предплечьям.
Остался только один. Самый крупный и самый опасный. Масла на мече почти не осталось, как и сил от бесконечного использования Аарда. Игни он применял только в крайнем случае и очень осторожно. Сгореть заживо в деревянном сарае ведьмаку не больно-то и хотелось. Пришлось рубить мечом медленно, но мощно и с максимальной точностью, ведь быстрые толчки и взмахи гравейру были нипочем.
А когда наконец получилось отсечь руку, две ноги и рубануть у упавшего наземь тела голову, Эскель облегченно выдохнул. Он был уставший, злой, весь в вонючей крови и очень недоволен тем, что не запросил за этого последнего двадцать крон.
Не пряча измазанный меч, он подошел к двери и три раза стукнул носком сапога по ней.
Отворяй давай! крикнул он на всякий случай.
А страхолюдин вы перебили? неуверенно спросили на той стороне.
Да.
Вы уверены?
Холера! Конечно я уверен! вспыхнул ведьмак и врезал по двери еще раз, но уже рукой, сжатой в кулак. Отворяй, говорю!
Уже, уже, мастер, и дверь с тихим скрипом открылась.
Но, увы, не полный кошель встречал Эскеля и не радостные чумазые лица кметов, а три громилы с вилами наперевес, тычущие ими ему аккурат в грудь.
А ну меч бросай, выродок, пробасил один из них. Ишь, чего удумал. Крестьян честных обокрасть решил?
Меч я не брошу и свою работу я выполнил, он провел взглядом по присутствующим, выискав скукоженного мужика, что заказ ему дал. С тебя тридцать крон за гулей и двадцать за гравейра.