Ладно. Пойду в лес осмотрюсь, может, вы чего не заметили. У местных поспрашиваю. Не могу поверить, что ее никто не видел.
Ганя вообще была ну то есть и есть, конечно, девушкой скрытной. За детьми кузнеца приглядывала, а еще с женой мясника Гленной особенно сошлась.
Вот у них и спрошу. Постараюсь вашу жену найти, но ничего не обещаю, кивнул, будто в подтверждение своих собственных слов ведьмак, и, перехватив сумки на плече покрепче, двинулся в сторону хаты, где до недавно общался с Гленной.
О, вернулся-таки, ведьмак! воскликнула женщина, уже принявшись за разделку небольшой свиной туши. Обожди чуток, я вот как раз закончу и за шпиком тебе схожу.
Вернулся. Я о Ганне хотел спросить. Может, знаете, куда она могла пойти? Тревожило ее что? Ну или вела себя как-то странно.
Гленна утерла окровавленные руки о фартук и задумчиво подперла пальцами подбородок.
Дай подумать вообще да, заходила ко мне Ганя поболтать. Но если хочешь знать мое мнение, так ее, скорее всего, волки эти самые, о которых я говорила, и сожрали. Неделю назад выли они как-то уж больно громко. А Ганя, может, за грибами в лес пошла и с концами.
Спасибо, кивнул в знак благодарности он и двинулся в сторону леса. К кузнецу заходить не захотел. Вряд ли он чего толкового сказал бы.
Лучше всего будет осмотреть лес и поискать следы. Так надежнее
и проще делать выводы.
Обойдя небольшое озерцо по берегу, Эскель как раз вышел к опушке леса. Странный запах привлек его внимание мгновенно. Может, ветер так удачно его донес, а может, и тянуло неимоверно сильно. Шерстью воняло, грязной и пыльной, а еще чем-то терпким. Прикрыв глаза, он устало вздохнул. Опять кровь. Причем она довольно навязчиво заманивала его своим ароматом вглубь леса. Он уж было и поверил Гленне, что Ганю эту могли волки сожрать. Но хотелось, конечно, все проверить.
Милсдарь ведьмак, послышался тонкий девичий голосок за спиной.
Обернувшись, мужчина порядком удивился тому, что не услышал шаги и не почувствовал запах щелка вперемешку со слабым ароматом пота.
А, это ты, нахмурился Эскель. Зачем в лес за мной пошла? Слышала же, что волки тут.
Слышала. А еще вам лучше Ганьку не искать, мастер, девушка как-то подозрительно заломила руки, а после сделала робкий шаг в сторону ведьмака.
Это еще почему?
Потому что так лучше для всех будет. Тем более для Неллена и меня. Я вам заплачу, мастер. Двести крон дам, девушка засуетилась, заставила мужчину нахмуриться сильнее, но, тем не менее, выудила откуда-то из складок юбки небольшой кошель и, звякнув монетами, протянула его Эскелю. Умоляю вас, милсдарь.
Что я вашему охотнику скажу? Репутацией жертвовать я не стану, покрепче перехватив ремень на плече, мужчина сплюнул в траву.
Никому нет дела до Ганьки. Кроме ее мужа. Но я, уж поверьте, помогу ему пережить горе утраты.
Ты же сестра ее. Разве же так можно?
Померла Ганя! Померла! И я точно знаю это! закричала девушка, но кошель не убрала, продолжая настойчиво тыкать им в сторону ведьмака. Возьмите деньги, мастер. Тут все, что у меня есть. Умоляю вас! Заклинаю! Не ищите вы эту дуру!
Эскель задумчиво почесал правую щеку, а после, сузив глаза, уставился на протянутый кошель. Думал он долго. Да настолько, что девушка успела изрядно вспотеть и побледнеть.
Не стоит репутация ведьмака двести крон, наконец изрек он после затянувшегося молчания.
Сжав в руке злосчастный кошель, она с остервенением бросила его в траву. Тот развязался и золотые монеты, подпрыгнув, разлетелись во все стороны.
Раз денег не возьмете, так возьмите меня! Я еще никем не тронутая! Но ради Неллена я и на такое пойду, она резко вцепилась руками в края рубахи и дернула их в стороны с такой силой, что ткань моментально затрещала, а маленькие белые ниточки рассыпались в стороны. Небольшая, но достаточно красивая грудь вывалилась наружу. Кожа на ней тут же покрылась мурашками, а аккуратные розовые соски затвердели. Девушка дышала часто и хотела было дорвать свою несчастную рубашку до конца, если бы не возглас ведьмака.
Да что же ты, ополоумела совсем? возмущенно зарычал Эскель, бросившись к девушке, чтобы та, наконец, прикрылась, но внезапно остановился.
Если вы тронете меня я закричу, быстро проговорила она на полтона тише. Скажу, что вы заманили меня в лес, зачаровали своим взглядом ведьмачьим. Скажу, что снасильничать меня хотели, а разговором с Нелленом только прикрылись.
Ее глаза сузились, а взгляд стал холодным, что у ведьмака аж испарина выступила на спине. Девушка поднесла руку к горлу и сжала на нем свои тонкие пальцы. Обломанные и черные от грязи ноготки впились в светлую кожу.
Я придушу себя и скажу, что это вы меня держали так. Скажу, что вы снасильничали чистую девку. Скажу это Неллену и старосте. И тогда
Я понял, прервал тираду Эскель.
С одной стороны, он понимал, что дело тут не чисто. И раз эта безумная баба решилась даже на такие ухищрения, то она наверняка приложила руку к исчезновению сестры. И, по-хорошему, нужно было бы разобраться со всем этим и покинуть эти треклятые Сучья. Но с другой стороны, слухи между деревнями ходят быстро. И если из-за его внезапно взбунтовавшейся совести и принципов в ближайших селениях на него пойдут кметы с вилами будет уж совсем плохо. Деньгами он в таком случае уж точно не разживется. Путь не близкий, а в кармане всего лишь сто крон. Обреченно вздохнув, Эскель поднял взгляд на бледное девичье лицо и дернул уголком губ на манер ухмылки. Как там Геральт говорил? Меньшее зло?