Сегодня ночью состоится праздник Лунной Невесты, и Верховной нужно быть собранной и полной сил. Полный контроль над собой и магией
Подойдя к дому, она заметила сидящую на крыльце и о чем-то сосредоточенно думающую мать. Не фокусируя на ней взгляда, смотря будто сквозь неё, Селестия прошла мимо, лишь холодно проронив:
По времени, буду
готова отправиться на ритуал за один малый круг до полуночи, пусть девочки возьмут сборы на себя. Они подготовлены к этому и знают, что и в каком количестве нужно.
Первая Верховная проводила взглядом скрывающуюся в дверях фигуру дочери и тяжело вздохнула.
Надеюсь, я все сделала правильно, о, Великая Матерь.
Оказавшись в своей комнате, Селестия мешком упала на кровать и задушила в себе порыв снова разрыдаться. Если бы кто-то ещё полгода назад сказал ей, что она будет проливать слезы по утраченной любви, Верховная бы рассмеялась ему в лицо. И прокляла напоследочек.
Но сейчас ей было не смешно. Совсем. В лучшем случае, ей хотелось отыскать заклятие, которое лишило бы всех эмоций. В худшем она желала просто сдохнуть. И, кажется, ей эта возможность вполне могла сегодня представиться.
Перевернувшись на спину, девушка уставилась в потолок, представляя, как одно за одним стирает воспоминания о Кире из своей головы. Правда, получалось плохо. То тут, то там ей мерещились его губы, объятия, мольбы остаться. В какой-то момент эта, вроде бы, целительная процедура превратилась в самую настоящую пытку.
О, Тьма, за что? Как мне с этим теперь бороться?! вымученно застонала она, уткнувшись лицом в подушку и стараясь задушить на корню любую жалость к своим чувствам и несчастному сердцу.
Я Селестия Уайф, я должна, я обязана Вторая Верховная Ответственность, долг Я сильная, я холодная.
Холодная Конечно же.
Подскочив с кровати, ведьма метнулась к выходу и уже через несколько секунд бежала по лесу, не обращая внимание на оклики сестёр и их попытки узнать, что так гнало Верховную вперед. Сейчас она выглядела разъяренной, будто собиралась на войну. В её глазах плескалась первородная тьма, поэтому никто не посмел приложить хоть малую долю усилий, чтобы все-таки остановить её и потребовать объяснений. Да и смели ли они это делать?
Лишь юная Женевьева торопливо кралась следом, желая понять, что же случилось с её любимой Верховной.
В какой-то момент, когда дома сестёр были уже далеко позади, Леси резко остановилась и закричала, подняв голову к густым кронам деревьев. И крик этот был похож на крик умирающего зверя. Ева, поежившись от чужой боли, что волнами прошлась по её телу, подалась вперёд, чтобы обнять подругу, пожалеть. Но, слава её быстрой реакции, она тут же одернула себя, прячась в высоких кустах.
Верховная упала на колени, впиваясь пальцами в землю и громко задышала, что-то хрипя себе под нос. Уже через пару мгновений стало понятно, что она отдаёт эмоции и чувства материи, опустошая себя, чтобы свободное место заняла чистая сила. Контур её тела поплыл от выступившей наружу тьмы. Леденящей, сковывающей, подавляющей.
Ева впервые видела такое, и от этого становилось ещё тревожнее. Магия Великой Матери не была светлой, доброй и лёгкой. Но она не нарушала общего равновесия при верном использовании. Она могла карать, но во благо. Она пугала обычных людей, но лишь как что-то непонятное, неизведанное. Сейчас же их Верховная искрилась тьмой. Женевьеве показалось даже, что магической темной силы в Селестии стало больше, чем человечности и самой души.
Внезапно, Селестия резко повернула голову и посмотрела точно сквозь высокий куст, за которым пряталась Ева, прямо ей в глаза. Холодок прошёлся по позвоночнику девочки, а колени непроизвольно ослабли. Глазные яблоки Селестии светились тьмой, переставая быть знакомыми, родными.
На обряд сегодня пойдёшь в моей группе, пророкотала первородная ведьма не своим голосом.
Глава 26
Но я слишком молода, этот праздник не для меня потерянно промямлила она, осторожно выходя из-за кустов.
Это обряд подпитки силы, Ева. А что делать с этой силой решать уже тебе. Никто не заставит тебя использовать её в тех целях, для которых она предназначена. В одном ты права твоё тело станет более женственным, ты станешь выглядеть чуть старше.
Но
Я хочу, чтобы ты стала сильнее! И это не обсуждается. Иди готовься, грозно отрезала Верховная и отвернулась, давая понять, что разговор окончен.
С одной стороны, Женевьева была рада, что Селестия не наказала её за слежку и подглядывания. С другой же, ее очень беспокоило состояние подруги, на которую теперь было страшно смотреть, в прямом смысле этого слова.
Да и праздник Лунной Невесты Вот уж где точно не собиралась участвовать Ева ещё минимум пять лет. Но разве с Верховной поспоришь?
Селестия же размяла плечи, чувствуя постепенно наполняющую её тело лёгкость. Теперь в её голове
стало гораздо меньше ненужных мыслей и болезненных переживаний.
Об одном ведьма задумалась: действительно ли она не погорячилась, вынудив Женевьеву участвовать в грядущем празднике? Что на нее нашло? Тревога за девчонку? Как много в ее сердце места для привязанностей, оказывается