который, собственно и был автором этой задумки, пришлось кровью поклясться в ее безопасности.
Это был классический прием темной магии, которая издревле была связана с неодушевленными предметами, превращая их в одушевленные. Светлые маги в прошлые века очень не любили такую практику, но сейчас просто удивлялись, как чему-то непотребному. И даже в тайне завидовали. У них-то не будет!
Около большого королевского престола, композиционно соединенного с ним в единое целое, стояли две крупных мраморных собаки. Точнее, когда-то задумка старых мастеров была сделать как бы собак, но их необузданная фантазия позволила сделать нечто фантастическое и грозное, не то лающее, не то мяукающее.
Тогдашний король только махнул рукой. Все равно темный маг-полукровка, очень уж слабенький, был не в состоянии их одушевить. А каменные пусть существуют.
Теперь было время другое. Маг, постаревший и одряхлевший, магически не окреп, но его ученик был к этому готов. И пусть в его запасе было всего лишь несколько заклятий, зато очень сложных и могущественных. Маг их знал чисто теоретически не хватало маны, а теперь еще и физических сил. Но у ученика хватало и магических, и физических усилий.
С громко бьющимся сердцем он махнул руками, не вербально освобождая мощное заклятье. Параллельно была освобождена большая порция маны.
Мраморные собаки, освобождаясь от вековечного мраморного спокойствия, с хрустом пошевелились и выжидательно посмотрели на ученика, которого сразу же признали за хозяина.
Как его учил учитель, он «накормил» их крупицами маны. И скомандовал:
- Теперь ваша хозяйка королева Амалия. Служить ей!
Псевдособаки, крутя хвостами, гулко стуча о каменному полу, послушно подбежали к королеве.
Амалия, неуверенно улыбаясь, протянула к ним руку и они, как настоящие собаки, начали лизать ее. Правда вместо повизгивания от них донеслось мяуканье, но тут уж ничего не сделаешь. Точнее, надо было слишком много усилий, знаний Ии маны для того, чтобы переродить собакокошек в просто собак.
Впрочем, глядя, как они ластятся к своей хозяйки, добиваясь ласки и благодарно замирают получая ее в виде поглаживания и добрых слов, люди радовались и так.
- А чем их кормить? - вспомнила Амалия. Праздник пройдет, а мраморные чудища останутся. И будут висеть на шее у нее. Как и многое в государстве. Бедная королева!
- Ничем, они же мраморные, - пожал плечами Леон, - как бы псевдоживые. Раз в неделю я или мой учение будем прикармливать их маной темной магии. Ману светлой магии не рекомендуем отравятся или совсем умрут.
- Да! - удивилась Амалия, - а почему ты, Леон, раньше об этом не рассказывал? Ты же живешь во дворе много лет, с моего раннего детства.
- А зачем дразнить? - возразил маг Леон, - сам бы я никогда не смог их воодушевить. Не хватало маны и магического могущества. Только с появлением нового ученика ситуация изменилась. Теперь точно можно! Да, Анри?
Ученик неловко сделал шаг навстречу под обстрел множества любопытных глаз. Кажется, он стал очень популярен. Даже чрезмерно, с его точки зрения.
Собакокошки, кстати, стали нужны, очень скоро, буквально через ночь. Анри сладкоспал а что еще делать глухой ночью после плотного ужина на мягкой постели? Внезапно сильные толчки в сердце разбудили его. Проснувшись, он прислушался похоже, это собакокошки шумят.
Не зная, что делать, разбудил Леона. А уж многоопытный королевский советник сразу же обратился к страже.
Так вдвоем, при пятерки страже они прошли в королевский зал. Ночью, конечно, там было темно, но тихо. Мраморные собакокошки кого-то прижали к полу и громко лаяли/мучили.
При виде хозяев они нехотя отошли, но недалеко, чтобы пустить страшные пасти.
-А, герцог Ридли! - быстро узнал его Леон, - что вы здесь хотите?
- Я желал бы взять какую-то часть одежды у королевы, - тут же сказал Ридли. Настолько тут же, что становилось ясно он лжет!
Анри был готов наброситься на герцога, но рука Леона успела опуститься на плечо. А поскольку рука неожидан оказалось тяжелой, то до Ридли Анри так и не дошел.
- Герцог! - обратился Леон к феодалу, - завтра же вам придется объяснятся к коронному суду.
- Конечно, - не испугался Ридли, - я буду честен и справедлив.
Спросив взглядом прощения, он быстро вышел из зала.
- Монархия на глаза теряет авторитет, - с горечью произнес Леон.
- Не надо было отпускать его! горячо заговорил Анри, но его учитель холодно прервал его:
- И что мы бы сделали? Он же врет прямо в глаза. Соврет и там. Нет, конечно, до суда мы его доведем, но вряд ли испугаем!
Глава 4
Тогда, с праздника осеннего вассалитета, они вернулись поздновато.
Леон немного пьяненький после трех бокалов андурайского, Анри немного объевшийся от массы вкусных кушаний.
- Теперь спать! Подъем в семь часов! - приказал маг пьяным голосом и рухнул в свою кровать. Феликс, покачав головой, и принялся его одевать, сообщив ученику, что завтрак будет, дай бог, часам к девяти. О семи часах пусть даже не надеется.
Девяти не к девяти, но в пол одиннадцати Леон наконец-то встал и нехотя отправился завтракать. Его ученик по молодости лет андурайским не злоупотреблял, но чувствовал себя тяжеловато. Нельзя же после стольких лет диеты (так, оказывается, по-умному называется питание у бедняков) сразу набрасываться на всякую еду жирную, острую, с всякими разносолами.