Папка! повисли на нем дочери. Сидишь тут, как сова! Скучно!
Степа, солнышко, Маруся подошла, обняла сзади, поцеловала в макушку. От неё исходило то самое тепло родного человечка. Вылезай из своей берлоги. Девчонки с утра ноют по магазинам хотят. А мне новую шубку к зиме присмотреть надо. Порадуй семью.
Песец засмеялся, обнимая дочерей и глядя в глаза Марусе. Весь его хитрый, жестокий, расчетливый мир криминала и новой «имперской службы» на мгновение отступил. Осталось только это смех дочерей, тепло любимой женщины, простая радость жизни. Он поднялся, отряхнулся.
Ладно, ладно, бандитки мои! рявкнул он добродушно. Уломали! Пойдемте, разорим купцов! Только смотрите, Марусь, не напокупай всякой мишуры! А ты, Катенька, отстань от ножей тебе ещё рано! Я я понесу кошель. Главное занятие мужика в магазине!
Они вышли из «Берлоги» бывший криминальный авторитет, его красавица-жена и две дочери-разбойницы в предвкушении мирного, почти обывательского воскресного дня. Питерское солнце пробивалось сквозь тучи и золотило мостовую. Песец шел, держа дочерей за руки, и думал, что жизнь, черт побери, иногда преподносит очень странные, но приятные сюрпризы. Особенно если всегда ставить на правильную лошадку.
Генерал Брусилов открыл глаза, но ничего толком не разглядел. Вокруг царила темнота, густая и давящая. Он сотворил заклинание светлячка. И это был хороший знак. В магии его не ограничили. Свет пролился слабыми лучами на толстые железные прутья решетки прямо перед ним. Он лежал на каменном полу камеры. Не каземат в классическом понимании помещение было небольшим, чистым, даже с каким-то подобием ковра. Но решетка и тяжелая дубовая дверь за ней не оставляли никаких сомнений Это была тюрьма.
Память нахлынула обрывками: каюта на дирижабле капитан Орловская тот проклятый «курьер» с ледяными глазами удар в спину и чернота.
Где где я? хрипло выдавил он, пытаясь подняться. Тело не слушалось, голова раскалывалась. Что что происходит
Тени за решеткой сдвинулись. Из темноты напротив, как призрак, выплыл стул. На него бесшумно сел человек. Высокий, худощавый, в безупречном темно-сером костюме. Лицо резкое, аскетичное, с высокими скулами и пронзительными синими глазами, которые казались бездонными даже в полумраке. В одной руке он держал трость с серебряным набалдашником. Правая рука Брусилов присмотрелся и содрогнулся. От локтя тянулся искусный, но явно магический протез: полированное темное дерево, стальные вставки, рубины в узлах, мерцавшие тусклым светом. Юрий Викторович Рябоволов. Глава Тайного Отдела. «Серый Кардинал» Империи. Человек, чьего появления в тихом кабинете боялись даже министры.
Вы в надежном месте, господин генерал, голос Рябоволова звучал ровно и спокойно, как поверхность глубокого озера. И очутились вы здесь потому, что такова высшая необходимость. Ради Государства. Ради Империи.
Необходимость Брусилов попытался вскочить, оперся о стену, голова закружилась. Вы вы похитили Главнокомандующего действующей армией! В разгар войны! Это государственная измена, Рябоволов! Безумие! Что за бред
Бред, парировал Рябоволов, чуть склонив голову, это позволять мятежу разрастаться, пока осторожные генералы собирают силы, давая бунтовщикам время укрепиться. Бред это не видеть, что старые методы ведения войны против новой, фанатичной угрозы бесполезны. Он сделал легкий жест протезом. Металл и дерево мягко щелкнули. Империя стоит на краю пропасти. Чтобы спасти её, нужны нестандартные решения. Жесткие. Порой неприятные для отдельных личностей. Ваше временное устранение одно из них.
Брусилов уставился на него, не веря своим ушам. Высшая необходимость? Устранение?
Вы с ума сошли, Юрий Викторович! прохрипел он. Армия без командующего это хаос! Разгром! Мятежники под Москвой
Армия, перебил Рябоволов, и в его голосе впервые прозвучала тонкая, как лезвие бритвы, сталь, имеет командующего. Очень даже деятельного. И, судя по первым донесениям, весьма решительного.
Брусилов замер.
Кто? спросил он шепотом, леденящее предчувствие сжало горло.
Рябоволов позволил себе едва заметную, ледяную улыбку.
Вы, Алексей Алексеевич. Вы и руководите армией. Очень успешно, надо сказать. Ваш «стиль» стал куда более напористым.
Осознание ударило Брусилова с физической силой. Его лицо исказилось от ужаса и бессильной ярости.
Двойник Вы подменили меня двойником Да вы вы Он задыхался, ища слова. Это кощунство! Преступление! Он же погубит армию! Он же профан! Он Кто он
Он тот, кто нужен Империи сейчас, холодно отрезал Рябоволов. Рискованный игрок Но с колоссальными ресурсами и волей к победе, которой вам, увы, не хватает. Ваша осторожность стала трусостью, господин Брусилов. Он встал. Вам же здесь будет вполне комфортно. Чай, кофе высшего качества. Питание отменное. Постель мягкая. Книги, пресса все, что пожелаете, кроме, разумеется, связи с внешним миром. Отдыхайте. Набирайтесь сил. Вам ещё пригодится ваш опыт после войны.
После войны Брусилов бросился к решетке, схватился за холодные прутья. Вы сумасшедший! Какой после Он всё разрушит! Кто он, Рябоволов Имя! Назови имя этого авантюриста!