Второй оппонент, с секирой, опомнился и рванулся в сторону. Фавл, не меняя позы, лишь чуть довернул ствол. Второй выстрел. Второе тело.
Но и Фавл после этого рухнул на землю, с огромным трудом сохранив хотя бы положение на одном колене и не завалившись. Рука, державшая ружье, тряслась. Из его носа и ушей потекли алые струйки.
Турнир окончен! мой голос прокатился над опустошенным полем. Обмен жетонов на золото у штабных палаток до заката!
Спустя несколько часов, когда всем была оказана первая помощь, я снова встал перед ними на нашем плацу. Ребята выстроились, пытаясь держать строй, но многие едва стояли на ногах и сегодня я был не в настроении ругать их за несоблюдение устава.
Подвести итоги, начал я, и в голосе моем не было ни ярости, ни снисхождения. Был холодный расчет. Вы все сегодня сделали больше, чем от вас ожидали. Вы все доказали, что вас недооценивали. Но просто доказать мало. Силу нужно оценивать по результату.
Я достал из-за пазухи свернутый в трубку лист плотной бумаги таблицу, которую вел все это время.
По итогам сегодняшних боев я составил внутренний рейтинг взвода. В нем учтено не только количество побед, но и качество боя, тактическая грамотность, упорство, урон, нанесенный противнику, и урон, полученный вами.
Я начал зачитывать имена и места. Были крики удивления, одобрительный гул, кто-то хлопал товарища по плечу. Лорик оказался на шестом месте, Гронд на третьем. Карина и Фавл разделили первое.
Награды, объявил я, когда шум стих. Выплачу немедленно. В соответствии с местом в рейтинге. Ну и в довесок получите то, что я пообещал на турнире, если
Я стал вызывать бойцов по одному. Одним я вручал только кошели, тяжелые от золота. Другим еще и увесистые тубы с герметично закупоренными препаратами маны. Третьим артефакты.
Когда последняя награда нашла своего героя, я свернул таблицу.
Это был последний турнир перед миссией. Больше публичных драк и показательных выступлений не будет. Я обвел их взглядом. До отбытия чуть меньше двух недель. И все это время вы будете тренироваться. Каждый день. До седьмого пота. Надеюсь, испытанное вами сегодня станет для каждого из вас как стимулом, так и стеной, которую вы должны будете однажды в будущем преодолеть. И запомните: расслабленность сейчас это смерть там.
Я сделал паузу, давая этим словам проникнуть в их сознание.
Я буду лично заниматься с каждым из вас. Разбор тактики, работа над ошибками, индивидуальные тренировки. Со мной будет Силар. Я кивнул в сторону молчаливого великана, прислонившегося к стене арсенала. Его опыт Хроники
стоит целого учебника по выживанию. Его замечания будут больны, но ценны. Вопросы? Если нет, то сегодня отдыхайте, а завтра на рассвете начнем.
Вопросов не было. Была только усталая, но железная решимость. Они получили награду, получили признание, и теперь им был дан четкий путь к тому, чтобы стать еще сильнее.
Они разошлись по баракам, придерживая раненых, но уже обсуждая, как будут осваивать новые артефакты и поглощать препараты. Я остался стоять на плацу, глядя им вслед c широкой улыбкой.
По сравнению с тем временем, когда я был пиратским капитаном Мидасом, сейчас я позволял себе куда меньше панибратства с подчиненными, больше отыгрывая роль именно командира. Но это не значило, что я не радовался за них и не переживал. Все-таки они были доверены мне и от меня зависели их судьбы и жизни. К такому нельзя было относиться легкомысленно.
###
Вскоре после окончания турнира ко мне, словно муравьи на мед, потянулись Артефакторы. Сначала робко, поодиночке, потом группами. Они стояли у входа, ловили меня или моих командиров после тренировок, просили «всего пару минут».
Заявки сыпались как из рога изобилия. Сначала это были простые пергаменты, потом стопки бумаг, аккуратно перевязанные шпагатом. Я складывал их в пустой ящик в углу своего кабинета, и через неделю он был полон до краев.
Рядовые Истории, мечтающие о золоте и славе. Сказания начальных стадий, бывшие командирами отрядов, уже вкусившие командной власти, но желавшие большего.
И самое неожиданное, даже несколько командиров взводов. Они приходили сами, без покровительственного вида, с деловыми, оценивающими взглядами. Они видели, как дерется мой взвод. Видели, как я раздаю награды. И они хотели принять участие.
Однако принимать пока что никого я не собирался. Конечно, каждая бумажка в ящике это потенциальный боец, шанс усилить взвод перед миссией.
Но каждый боец это еще и риск. Чужак, не прошедший десятков совместных тренировок, не сбивший в кровь кулаки об общее недоверие. Он не будет своим. Он придет за золотом и артефактами, а в критический момент может дрогнуть, подвести, потому что не связан узами крови и ярости с теми, кто стоит рядом.
Как-то раз ко мне зашел Вейгард. Он молча постоял у ящика, постучал костяшками пальцев по крышке.
Набрал бы человек тридцать. Укрепил бы взвод. Шестьдесят человек это по уставу максимум, но для «особого актива» можно и исключение выписать, бросил он, глядя куда-то мимо меня.
И получить кучу чужаков, которые начнут грызться с моими за место у кормушки прямо перед вылетом? я откинулся на стуле. Нет уж. Лучше свои проверенные пятьдесят, чем семьдесят или восемьдесят, но рыхлых и без чувства общности.