И вот, на глазах у всех, наставник Мюнихаузер громко объявил:
Да начнется дуэль!
Мечислав, молодец, не торопится атаковать, держит свой меч направив на меня. А я тут стою и думаю: «Что делать-то?» Никакой стратегии, сплошные вопросы в голове.
Смогут ли мои хитрые трюки от дедушки Виктора что-то сделать против такого профи, как Мечислав? А может, вспомню что-то из прошлых жизней? Одно понятно мое тело точно не готово к такому кино!
Было бы слишком франтовато думать, что я легко разгребу его с первого раза. Пара битв с орками в лесу или с бандой работорговцев, где у меня была полная свобода действий это одно.
Но тут я на арене, где на меня смотрят сотни глаз, каждый мой ход под лупой. Нельзя сразу палить всей мощью и в один миг выносить оппонента. Нужно устроить им спектакль, учитывая, что зрители уже топтались в ожидании моего провала. И, наверное, придется их немного разочаровать в конце.
Мечислав стал подходит ко мне, как будто он в парке прогуливается, без забот в глазах.
Ты что, как статуя стоишь, мелюзга?
Он сделал выпад мечом, пытаясь пробить мою защиту. Я отклонил оружие, с целью его раздразнить.
Но, кажется, как будто он знал мои движения заранее, и сильно ударил по моему мечу.
Этот удар заставил меня отступить. Даже с двумя руками на мече, кажется, будто мои ладони сейчас порвутся.
Так ты оказывается слабак. Мечислав отступил, глядя на меня.
Я ожидал, что он сейчас сделает финальный рывок, чтобы выиграть, а он решил поиграть со мной. Затем наклонился и рывком бросился ко мне.
«Бам!»
И тут началась серьезная атака. Он целенаправленно целился в мой меч.
«Бам!»
Ай!
«Бам!»
Ургкх!
Как только я выронил меч, он швырнул в мою сторону ногу, попадая мне в живот.
Я специально валюсь на землю, и тут до меня доходит. Пока я не сдамся, не прильну к полу, пока моя гордость не поддастся. Этот парень будет продолжать в том же духе.
Что ты делаешь, карапуз? Бросаешь свой меч вот так.
Он пнул меч, который я уронил, в мою сторону.
Подними его.
Когда я взял свой меч, он внезапно подпрыгнул ко мне, метко попав по боку моего тренировочного клинка.
«Бам!»
Меч выскользнул из моих уставших рук и с глухим звуком полетел по земляному полу арены. Я взглянул на него, а Мечислав лишь ухмыльнулся:
Подними свой меч, слабак.
Я тяжело поднимаю свой меч, но сила хватки уходит под его ударами, как вода в решете.
И Мечислав продолжает свои угарные насмешки:
Я вот вообще не понимаю, малец. Ты что, думаешь, что сможешь чего-то добиться, когда у тебя ни мастерства, ни авторитета? Почему решил поиздеваться над нами?
Я специально опускаю свой меч, а он метко пинает, колет и бьет меня, будто я манекен для тренировок.
Ты, просто кусок мусора без мастерства и авторитета, рычит Мечислав, пиная мой тренировочный меч куда-то в сторону. И думаешь, что можешь что-то поменять?
Я с трудом снова поднял меч, понимая, что для Мечислава я как игрушка. Даже если он сам кусок мусора, которому весело избивать учеников, которые на три года младше его.
Мой меч снова в моей руке, но опять же выскользнул под силой удара.
«Дзынь!»
Ладони расколоты, кровь брызжет. Это уже не дуэль. Для него нет.
Он окинул меня взглядом, как будто я нервировал его.
Ты просто пылинка перед Мастером Меча.
«Бах!»
Ай!
Фу, слабак! Он даже фыркнул, смеясь над тем, как я выгляжу. Нельзя было чутка почтительности к нам проявить?
«Бах!»
Новый удара снова остановил мои попытки сопротивляться.
Проиграл, малец. Скажи, что сдаёшься. Всё будет проще, обещаю.
Его удары были, как град летящий на меня.
«Бах, бах, бах!»
Давай, сдавайся.
Ох
Не сможешь? Жалко.
Он продолжал меня избивать, словно у него в руках волшебная палочка жестокости.
Я был, конечно, не ангел, но этот парень просто чертила. Он не просто ублюдок, а жестокий садюга. Пока я старался поддерживать себя, он устраивал цирк с меня.
И что удивительно он явно был сильнее меня.
Каждая моя попытка сопротивляться для него была не поводом к уважению,
а поводом к удовлетворению. Кажется, этот тип наслаждался моими бесполезными стараниями. Ощущая напряжение в воздухе, я снова крепко взял свой тренировочный меч.
У господина Мюнихаузера как у каменной статуи было ноль эмоций. Он стоял там с непроницаемым лицом, и не пробьешься о чём он там думает. Вот только мои одноклассники, их лица стали как-то нечеловечески напряженными и переживательными.
Всегда найдутся такие, кто, глядя на схватку, не может оставаться равнодушным. Видят, что один проигрывает, и начинают самозабвенно болеть за него. Это такое чувство, типа солидарности, когда хочется, чтобы у проигрывающих дела пошли по-лучше.
Анфиса в шоке, её лицо бело, как мел, а глаза прыгают от меня к Мюнихаузеру. В их блеске читается вопрос: почему он не тормозит этот бой, когда уже ясно, кто тут победитель?
У нее какое-то свое видение того, что должно произойти, а здешняя реальность развивается по другому. Я сам не думал, что все выльется в такую грусть-тоску.
Лиза, Тарла, Селена и мои друзья наблюдали с разными чувствами. Их взгляды, полные беспокойства, не отрывались от меня. В их глазах горел вопрос: «Не может же он так легко сдаться?» Или, возможно, «Может, все-таки он выкрутит ситуацию?»