Это геометрическое размножение представляет собой [по Мальтусу] природный процесс размножения человека. Рас¬смотрение исторического развития показало бы ему, что рост населения
происходит в очень различных пропорциях и что перенаселение точно так же представляет собой исторически обусловленное отношение, отнюдь не определяемое числами или абсолютным пределом, вытекающим из производительности {производства] жизненных средств, а определяемое пределами, полагаемыми определенными условиями производства. [Во-пер¬вых], по своей численности [избыточное население прежних времен] невелико. Насколько ничтожными представляются нам те цифры, которые для афинян означали перенаселение! Во-вторых, по самому своему характеру избыточное население, состоящее из свободных афинян, которые превращаются в коло¬нистов, весьма отличается от избыточного населения, состоящего из рабочих, которых превращают в обитателей работного дома. Точно так же то нищенствующее избыточное население, которое проедает в монастыре его прибавочный продукт, сущест¬венно отличается от того избыточного населения, которое обра¬зуется на фабрике. Но именно Мальтус абстрагируется от этих определенных исторических законов движений населения, кото¬рые, являясь историей человеческой природы, представляют собой естественные законы, но естественные законы человека лишь на определенной ступени исторического развития с опре¬деленным развитием производительных сил, обусловленным собственным историческим процессом человека.
«Человек» Мальтуса, абстрагированный от исторически опре¬деленного человека, существует только в его воображении, так же как и соответствующий этому естественному мальтусовскому человеку геометрический метод размножения. Поэтому действи¬тельная история представляется Мальтусу таким образом, что не размножение его естественного человека является абстрак¬цией от исторического процесса, от действительного размноже¬ния, а наоборот, действительное размножение представляет собой применение теории Мальтуса. Поэтому то, что в истории на каждой ступени является условиями, имманентными условиями как населения, так и перенаселения, то у Мальтуса выступает как ряд внешних препятствий, помешавших населению раз¬виваться в мальтусовской форме. Условия исторического производства и воспроизводства людей выступают как пределы воспроизводства мальтусовского естественного человека, пред¬ставляющего собой создание Мальтуса. [VI16] С другой сто¬роны, производство жизненных средств так, как оно тормозит¬ся, определяется человеческой деятельностью представляется в виде препятствия, которое это производство ставит самому себе. Папоротники покрывали всю Землю. Размножение их прекра¬тилось лишь тогда, когда им не хватило места. Оно не считалось ни с какой арифметической пропорцией. Трудно сказать, откуда Мальтус взял, что воспроизводство свободно произра-стающих произведений природы приостанавливается из внутрен¬него побуждения, без внешних препятствий. Имманентные, исторически изменяющиеся границы процесса размножения людей Мальтус превращает во внешние пределы; внешние препятст¬вия происходящего в природе процесса воспроизводства в им¬манентные границы, т. е. в естественные законы, размно¬жения.
2) Мальтус нелепым образом соотносит определенное количе¬ство людей с определенным количеством жизненных средств. Рикардо сразу же правильно возразил ему, что количество имеющегося налицо хлеба совершенно безразлично для рабочего, если у него нет работы; что, следовательно, не средства суще¬ствования, а средства найма труда относят или не относят рабочего к категории избыточного населения.
Однако этот вопрос следует рассматривать в более общей форме, так как он, вообще говоря, относится к тому социальному опосредствованию, в результате которого индивид связан со средствами собственного воспроизводства и создает их; следо¬вательно, это относится к условиям производства ж его отношению к ним. Для афинского раба не было никаких пределов для размножения, помимо того количества предметов необходимо¬сти, которое можно было произвести. И мы никогда не слышали, чтобы в древности существовали излишние рабы. Наоборот, потребность в них возрастала. Зато существовало избыточное население неработавших (в смысле непосредственного [участия в производстве]), о которых нельзя сказать, что их было слиш¬ком много по сравнению с имевшимися жизненными средствами, но которые утратили те условия, при которых они могли присваивать себе эти жизненные средства. Изобретение избыточных рабочих, т. е. не имеющих собственности людей, которые рабо¬тают, относится к эпохе капитала.
Нищие, которые располагались около монастырей и помога¬ли им проедать их прибавочный продукт, принадлежали к тому же классу, что
и челядь феодалов, и это говорит о том, что немногочисленные собственники прибавочного продукта сами не могли его съесть. Это была лишь иная форма прежней челяди или современных домашних слуг. Перенаселение, например, у охотничьих народов, проявлявшееся в борьбе отдельных племен друг с другом, не доказывает того, что Земля была не в состоянии прокормить столь небольшое количество людей, а говорит о том, что условия их воспроизводства требовали большого коли¬чества земли, требовали большой территории для немногих людей. Никогда не имело места отношение к несуществующей абсолютной массе средств существования, а имело место отно¬шение к условиям воспроизводства, к условиям производства этих средств существования, которые, однако, в равной мере являются условиями воспроизводства людей, всего населения, включая относительно избыточное население. Этот избыток на¬ селения чисто относительный: он не находится ни в каком отноше¬ нии к средствам существования вообще, а находится в отношении к способу их производства. Поэтому он является избытком только на данной ступени развития.