(Это относится к ценам, а не к стоимости.) По поводу своего собственного открытия истинной меры стоимости Мальтус говорит следующее:
«Во-первых: нигде я не встречал
такой формулировки, что то количест¬во труда, которым обычно распоряжается какой-нибудь товар, должно представлять и измерять затраченное на производство этого товара коли¬чество труда вместе с прибылью Представляя затраченное на производ¬ство какого-нибудь товара количество труда вместе с прибылью, труд представляет естественные и необходимые условия предложения товара, или элементарные издержки его производства Во-вторых: нигде я не встречал такой формулировки, что, как бы ни изменялось плодородие почвы, элементарные издержки производства заработной платы за данное количество труда всегда будут с необходимостью одни и те же» (там же, стр. 196197).
Это означает только то, что заработная плата всегда равна необходимому для ее производства рабочему времени, которое меняется вместе с производительностью труда. Количество то¬варов остается тем же.
«Если рассматривать стоимость как всеобщую покупательную силу какого-либо товара, то это относится к покупке всех товаров, к совокупной массе товаров. Но эта масса вовсе не поддается учету Нельзя ни на минуту отрицать, что труд лучше, чем какой-либо другой предмет, пред¬ставляет среднюю [стоимость] совокупной массы продуктов [товаров]» (стр. 205). «Значительная группа товаров, как например сырые продукты, с прогрессом общества повышается в цене по сравнению с трудом, тогда как продукты промышленности понижаются в цене. Поэтому недалеко от истины будет утверждение, что в среднем та масса товаров, которой в одной и той же стране распоряжается данное количество труда, не может на протяжении нескольких столетий очень существенно изменяться» (стр. 206). «Стоимость всегда должна быть стоимостью, способной к обмену на труд» (стр. 224, примечание).
Иными словами, доктрина Мальтуса такова: стоимость това¬ра, содержащийся в нем труд, представлена живыми рабочими днями, которыми распоряжается товар, на которые он может быть обменен, и поэтому стоимость товара представлена заработ¬ной платой. Живые рабочие дни содержат в себе как [необходи¬мое], так и прибавочное время. Окажем Мальтусу максимальное одолжение, которое мы можем ему оказать, а именно, допустим, что отношение прибавочного труда к необходимому труду, т. е. отношение заработной платы к прибыли, всегда остается постоян¬ным. Прежде всего, то обстоятельство, что г-н Мальтус говорит о затраченном на производство товара труде вместе с прибылью, уже доказывает его путаницу, так как прибыль может составлять как раз лишь часть затраченного труда. Мальтус имеет ори этом в виду прибыль сверх затраченного труда, которая, по его мнению, проистекает из основного капитала и т. д. Это может иметь отношение только к распределению совокупной при¬были между различными участниками дележа этой совокупной прибыли, а не к общему количеству прибыли, так как если бы все взамен своих товаров получали содержащийся в них труд плюс прибыль, то откуда же возьмется эта прибыль, г-н Маль¬тус? Если один получит за свой товар содержащийся в нем труд плюс прибыль, то другой должен получить содержащийся в его товаре труд минус прибыль; причем прибыль рассматри¬вается здесь как излишек над действительной прибавочной стои¬мостью. Это, стало быть, отпадает.
Предположим, что затраченный труд равен трем рабочим дням, и если отношение прибавочного рабочего времени [к со¬вокупному рабочему времени] равно 1 : 2, то эти три рабочих дня получены путем оплаты полутора рабочих дней. Рабочие, действительно, проработали 3 дня, но каждому была оплачена только половина рабочего времени. Иными словами, в товаре, который они получили за 3 рабочих дня, содержалось только 11/2 дня. За 3 рабочих дня, которые содержатся в его товаре, капиталист, при прочих равных условиях, получил бы, стало быть, 6 рабочих дней. (Это верно лишь потому, что прибавочное рабочее время предположено равным необходимому рабочему времени и, следовательно, во втором случае мы имеем только повторение первого случая.)
(Относительная прибавочная стоимость, очевидно, ограни¬чена не только прежде приведенным соотношением [между необ¬ходимым и прибавочным рабочим временем], но и тем соотноше¬нием, которое определяет поступление продукта в потребление рабочего. Если бы капиталист в результате роста производитель¬ных сил мог получить двойное количество кашемировых шалей и если бы они продавались по их стоимости, то он не создал бы относительной прибавочной стоимости, так как рабочие не по¬требляют таких шалей, и, следовательно, время, необходимое для воспроизводства их рабочей силы, осталось бы тем же самым. На практике дело обстоит не так, потому что в подобных случаях цена превышает стоимость. Здесь, в теории, это нас
еще не касается, так как рассматривается капитал как таковой, а не в какой-либо особой отрасли.)
Сказанное выше означает, что капиталист выплатит рабочим заработную плату за 3 дня, а заставит работать 6 дней; при по¬мощи каждой 1/2 дня он покупает целый день; следовательно, при помощи 6/2 дня, т. е. 3 дней, 6 дней. Следовательно, утверждать, что те рабочие дни, которыми распоряжается товар, или та заработная плата, которую он платит, выражают стоимость этого товара, значит абсолютно не понимать природу капи¬тала и наемного труда. То обстоятельство, что овеществленные рабочие дни распоряжаются большим количеством живых ра¬бочих дней, составляет суть всякого созидания стоимости и созидания капитала. Но было бы правильно, если бы г-н Маль¬тус сказал, что живое рабочее время, которым распоряжается товар, выражает меру возрастания его стоимости, меру пола¬гаемого им прибавочного труда. Однако это было бы только тавтологией, означало бы только, что по мере того как товар полагает больше [живого] труда, он полагает его больше, т. е. это выражало бы нечто противоположное тому, чего хочет Маль¬тус, означало бы, что прибавочная стоимость получается вслед¬ствие того, что то живое рабочее время, которым распоряжается товар, никогда не представляет содержащееся в нем рабочее время. (Теперь мы, наконец, покончили с Мальтусом.)}