Поэтому для того чтобы деньги превратились в капитал, не¬обходимо не только то, чтобы они могли приводить в движение прибавочный труд, но необходимо определенное количество прибавочного труда, прибавочный труд определенной массы необходимого труда, т. е. многих рабочих одновременно, так чтобы общей суммы их прибавочного труда было достаточно как для того, чтобы капиталист мог жить как капитал, т. е. в потребле¬нии представлять богатство в противовес жизни рабочих, так и для того, чтобы откладывать прибавочный труд для накопления. Капитал с самого начала производит не ради потребительной стоимости, не для непосредственных нужд. Поэтому прибавоч¬ный труд с самого начала должен быть достаточно велик для того, чтобы некоторая часть его снова могла быть применена в качестве капитала. Следовательно, всегда именно на той ступе¬ни развития, когда определенная масса общественного богатства объективно уже сконцентрирована в одних руках и, стало быть, выступает как капитал, первоначально в виде обмена с многими рабочими, а впоследствии в виде производства при помощи многих рабочих, при помощи комбинации рабочих, оказываясь способной одновременно поставить на работу определенное количество живой рабочей силы,- именно на этой ступени начи¬нается производство посредством капитала, который, таким образом, с самого начала выступает как коллективная сила, об¬щественная сила и как устранение разъединенности: сначала разъединенности обмена с рабочими, а затем разъединенности самих рабочих. Разъединенность рабочих еще предполагает их относительную независимость. Полная зависимость от капитала, полная оторванность рабочих от условий производства поэтому предполагает их группировку вокруг отдельного капитала как единственной основы их существования.
Получится то же самое или это то же самое в иной форме, если исходить из особой формы обмена, которая предположена как условие того, чтобы капитал осуществлял обмен в качестве капитала, когда деньги уже являются представителем многих обменивающихся или должны обладать меновой силой, превосхо¬дящей индивида и его индивидуальный избыток, должны обла¬дать уже не индивидуальной меновой силой, а силой, принадле¬жащей индивиду как [носителю] общественной функции,
отрасли, выполняемый ими наряду с их прежним трудом, за счет которого они могли жить из года в год до появления капиталиста, либо [прибавочный труд, осуществля¬емый] путем применения орудия в их прежней отрасли труда. Здесь г-н Росси превращает рабочего во владельца, обмени¬вающего свой [VI12] прибавочный труд, и, таким образом, благополучно вытравляет в нем последнюю черту, которая могла бы характеризовать его как наемного рабочего; но тем самым он также и в орудии производства вытравляет последнюю черту, которая делает орудие капиталом.
Верно, что рабочий «в сущности потребляет не имущество капиталиста, а свое собственное», но не потому, как полагает г-н Росси, что это только соответственная часть продукта, а потому, что это соответственная часть его продукта, и оплата рабочего, если отбросить видимость обмена, состоит в том, что часть дня он работает на себя, а другую часть на капиталиста; при этом рабочий вообще получает разрешение работать лишь в том случае, если выполняемый им труд допускает подобное деление. Сам меновой акт, как мы уже видели, представляет собой не момент непосредственного процесса производства, а условие такового. Но в рамках совокупного процесса производства капи¬тала, который [процесс] включает в себя различные моменты меновых актов капитала, включает в себя обращение, этот обмен положен как один из моментов совокупного процесса.
Но, говорит Росси, заработная плата фигурирует в расчете дважды: один раз как капитал, другой раз как труд и, таким образом, представляет два различных орудия производства. Если заработная плата представляет орудие производства труд, то она не может представлять орудие производства капитал. Здесь имеет место путаница, которая также объясняется тем, что Росси принимает всерьез ортодоксальные экономиче¬ские различения. В производстве заработная плата фигурирует только один раз, в качестве фонда, предназначенного для пре¬вращения в заработную плату, как потенциальная заработная плата. Как только она превратилась в действительную заработ¬ную плату, она уже выплачена и фигурирует только в потреб¬лении, в качестве дохода рабочего. Но то, что обменивается на заработную плату, представляет собой рабочую силу, которая совсем не фигурирует в производстве, где фигурирует только ее использование труд. Труд выступает как орудие производ¬ства стоимости, потому что он не оплачен, т. е. не представлен в виде заработной платы. Как деятельность, создающая потре¬бительную стоимость, труд также не имеет ничего общего с наемным трудом. Заработная плата в руках рабочего уже не заработная плата, а фонд потребления. Только в руках капи¬талиста она представляет собой заработную плату, т. е. ту часть капитала, которая предназначена для обмена на рабочую силу. Для капиталиста заработная плата воспроизвела могущую вновь поступить в продажу рабочую силу, так что с этой стороны само потребление рабочего происходит в интересах капиталиста. Он вовсе не оплачивает самый труд, а только рабочую силу. Ко¬нечно, делать это он может лишь благодаря активности самой этой рабочей силы.