Мое сообщение, о том, что вы в опасности, девушка, словно школьница-отличница, застуканная курящей в туалете, скромно потупила глаза. В общем, я почувствовала в Силе, что нечто, связывающее нас, под угрозой
«Связывающее нас»
И что это?
Ваша служба вне угрозы, ответил я.
Девушка медленно, словно тяжелый танк, вращающий башню, сместила голову так, чтобы смотреть мне прямо в глаза.
Какой-то нехороший блеск в них появился.
Рада это слышать, произнесла она.
Едва ли не по словам.
Не нравятся мне ее паузы между составными частями этого короткого предложения.
Как и я, легкий кивок в сторону дивана. Присаживайтесь. Для вас будет очередное задание.
Конечно, безэмоциональным тоном произнесла она, опускаясь на диван. Я всегда рада вашим приказам, гранд-адмирал.
Какая-то странная интонация в ее голосе.
Непривычная.
Очень.
Не.
Стандартная.
И мне это не нравится.
Убедившись, что Рукх привычно притаился в тени позади диванчика, на котором разместилась Рука, а йсаламири блаженно растянулась в клетке в паре метров от гостиной зоны, я несколько расслабился.
Молча опустился на диван, расположенный напротив нее.
И посмотрел девушке прямо в глаза.
Задание подождет. Я хочу услышать настоящую причину, по которой вы сюда прилетели, бросив свои планы. легкий, практически неуловимый прищур изумрудных очей.
Такого за ней я прежде не замечал.
Никогда.
R7, - позвал я своего астромеха. Распорядись принести нам каф. И что-нибудь сладкое для леди Джейд.
Бывший R2-D2 подтверждающе загудел и покатился в сторону кухни, к пищевому автомату и кафаварке.
Девушка чуть прикусила нижнюю губу, смотря мне прямо в глаза.
Во времена моей юности это действие являлось недвусмысленным намеком на
Глубоко вздохнув, я отвел взгляд вниз и провел рукой по лицу, в надежде снять напряжение.
Не помогло.
Я посмотрел вновь на Мару.
Покусывания губ стали более явственными.
Тут уже ошибки быть не могло.
Твою мать, женщины, да что с вами не так-то?!
Мон-каламари словно вообще не прореагировал на действия противника, даже не двинувшись с места.
Казалось, будто он растерялся от
Бреано уничтожал противников одного за другим.
Из пустоты в груди он изливает сострадание за причиняемы смерти, непрерывным эхом отражающиеся в Силе.
Он источает абсолютную эмпатию.
Совершенное понимание.
Он принимает боль, которую причиняет своими действиями; и разделяет боль, которую причиняет.
Он разделяет с убитыми им абсолютно все воспоминания о многоцветье жизни: непередаваемая белизна страдания, красный прилив ярости, черная дыра отчаяния, ослепляющее излучение невосполнимой утраты
И веру в свою правоту.
Он понимает и признает необходимость действия каждой из сторон.
И твердо уверен в том, что иначе поступить невозможно.
Это не просто борьба бластеров и светового меча.
Это борьба идей.
Идеи дать второй шанс привнести в галактику нечто новое, хорошее, светлое, ДОСТОЙНОЕ.
Против слепой веры в необходимость искоренить инакомыслие.
Он не скрывает, несмотря на то, что противник не в состоянии этого понять, насколько сильно он любит все это, ибо все эти явления суть одно: боль и радость, расставание и воссоединение, жизнь и смерть.
Любить что-то означает любить все сразу, ибо ни одна вещь, ни одна эмоция, ни одна мысль в галактике не может существовать сама по себе, а только вместе со всеми остальными.
Всеобъемлющая вселенная.
Сила.
Все в одном.
Он знает, что среди нечувствительных к Силе противников, которые стремятся его убить, все же есть и тот, кто поймет.
Может быть.
А может и нет.
Это его право.
Его воля поступать так, как он считает верным.
Его свобода.
Которую нельзя ограничить.
Но ровно до тех пор, пока свобода одного разумного не означает ущемление свободы другого.
Он проецирует свои мысли в Силу, надеясь, что они достигнут своего адресата, что будут восприняты и поняты.
Он черпает Силу из недр самого Храма.
Он высасывает ее глотками чистейшей энергии, которая подобно глотку родниковой воды, освежает его и дает новые силы сражаться.
Он впитывает в себя боль и страдания, радости и свершения, которые произошли в этом Храме за тысячи лет его существования.
Он использует все это в качестве топлива для своего посыла в Силу.
Он ощущает ответный зов в Силе.
Он понимает, что его посыл достиг умов братьев и сестер по Ордену джедаев, спрятавшихся в различных уголках галактики.
Они растеряны, разозлены, обеспокоены, напуганы, заинтересованы
Разные взгляды, разные мировоззрения, разная степень понимания его посылов и намерений.
Но он был услышан.
Теперь дело за малым.
Осталось принести жертву и доказать, что новый взгляд на Силу достоин того, чтобы за него сражаться.
Бреано Умакк не страшится этого.
Он понимает и принимает необходимость шага, который необходимо сделать ему одному.
И он улыбается.
Наверное, это какая-то изощренная шутка вселенной всю жизнь быть слепцом, чтобы в конце пути познать истину.
Возможно, это и есть то самое испытание, к которому он готовился всю свою жизнь.
Да.
Несомненно.
Так оно и есть.
Бреано Умакк улыбался.
Он был готов к последнему испытанию.
А потому, круша вражеских солдат, он начал продвигаться к своему оппоненту, нетерпеливо ожидающему, когда же бывший учитель выдохнется и станет легкой мишенью.