Она даже забыла надеть резиновые шлепки и не захватила толстовку. Песок был холодным, и поднимался ветер. Но Гермиона не хотела уходить. Ей надо было успокоиться, перевести дух. Она еще в Аргентине привыкла к неспешному течению времени, мягкому спокойному движению жизни. Она стояла на берегу, слушая, как шумят волны, грохочут и распластываются у берега; ощущая пальцами ног пену, когда волна подходила слишком близко.
Забрезжил рассвет. Гермиона чувствовала, что может все. Чувствовала себя так, как когда они с Гарри и Роном бросались в приключения и у них все получалось. Чувствовала себя снова, как девочка. И эти волны, и выходящее солнце, и ее любовь к Драко, которая в эту ночь распространялась на весь мир. И казалось, что все обязательно будет хорошо.
Она еще чувствовала на руках прикосновение к бумаге с инициалами ДМ, которые выводил своей рукой он. Она еще помнила его пальцы, как бы ни пыталась забыть. Она хотела поблагодарить его за то, что он сделал для нее. И, может быть, снова хотела увидеть его глаза и смотреть, как идет первый снег.
Гермиона закрыла веки, растворяясь в шуршании волн и представляя их встречу, когда услышала хлопок аппарации. Может быть, это Невилл? Или это Гарри узнал, что ей пришло зелье? Она открыла глаза и обернулась.
В полутьме ей показалось, что она ошиблась. Это не мог быть он. Он не мог идти к ней в своей темной мантии, которую развевал внезапно усилившийся ветер.
Он приближался, идя по влажному песку в своих остроносых черных туфлях. А она стояла босиком в летнем платье и ежилась от утренней прохлады и ветра.
Спасибо, сказала она, когда Драко подошел.
Оно сработало?
Да, Гермиона подавила в себе желание обнять его.
Она могла обнять Гарри, и это бы ничего не значило. Но обнять Драко Малфоя означало самой развалиться на части. Она была счастлива, видит Бог, весь этот год, живя тут, она была счастлива! Но когда Драко стоял так близко
Я рад, Драко улыбнулся.
Спасибо, повторила она, сдерживая слезы.
Драко снял мантию в то время, как она обхватила себя руками, чтобы согреться. Он накинул на нее мантию и при этом стоял так близко, что это казалось сном.
Я возвращаюсь в Англию, сказала она.
В полутьме глаза Драко были такого же цвета, как океан за его спиной.
Мои родители снова устраивают рождественский прием в Хогвартсе, сказал он. В этот раз никаких масок. Ты будешь?
Гермиона весь год убеждала себя, что все забыла и ничего к нему не чувствовала. Но не сейчас, когда небо понемногу светлело и Драко смотрел на нее так так, как смотрел на нее тогда, в Буэнос-Айресе. Она не знала, что делать, не знала, что сказать ему. Она только смотрела на него, и ее переполняли чувства.
Мне жаль, Драко, сказала она наконец, что я стерла тебе память, жаль, что ты оказался там, без магии, жаль, что я тебе лгала, она вздохнула, бросаясь как в ледяную воду. Но я не жалею о том, что тогда была с тобой.
Не жалеешь?
Я рада, что ты вернулся. Рада, что ты вернул свою семью, свою магию, свои знания, свои возможности. Рада, что ты все вернул.
Не все.
Он отошел и исчез. Должно быть, воспользовался порт-ключом. И если бы не его мантия, то Гермиона бы решила, что задремала и ей все это приснилось. Она закуталась в ткань, все еще хранящую его тепло, прикосновение к его телу, его запах. Подняла плечо и провела по нему щекой, а затем коснулась ткани губами.
Глава 14
Весь год он был занят разработкой зелья, и это помогало не думать о Гермионе. Может, если бы она жила в Лондоне, он бы куда-нибудь ее пригласил. И может, у них бы получилось поговорить и он бы поблагодарил ее. В конце концов, именно она вернула ему память. Но Гермиона жила в Австралии.
Родители всё чаще напоминали ему, что пора уже жениться и продолжить род Малфоев. И несколько раз мама говорила о Гермионе.
Неужели мама думает, что Гермиона захочет стать его женой? Она и встречалась-то с ним только ради зелья для своих родителей.
Было раннее утро. Ветер поднимал песок, волны набегали на берег, почти касаясь его ботинок, а вдали дрожала серая дымка тумана. Драко не учел разницу во времени с Лондоном, когда решил переместиться; Гермиона еще спит, и он не успеет увидеть ее. И когда забрезжил рассвет и туман стал реже, Драко решил аппарировать в то место, о котором рассказал ему Невилл. Куда Гермиона обычно приходила с термосом горячего чая, чтобы заниматься переводами старинных магических трактатов. Он знал, что это место было особым. Только волшебник мог увидеть его. Там время останавливается и даже в пасмурный день над головой светит солнце. Драко представил берег моря, залитый светом, и аппарировал туда.
Едва вихрь аппарации перенес его, как туман рассеялся, и Драко увидел девушку вдали.
Девушка стояла на берегу, босиком, в легком платье, а ветер трепал ее распущенные волосы. И когда Драко сделал к ней шаг, он понял, что это Гермиона. В груди болезненно сжалось розовый свет ложился на ее открытые плечи совсем как в то утро, когда Драко обнимал ее в последний раз.
Гермиона обернулась. Увидела его и замерла. Драко продолжал идти.
Песок скрипел под ботинками. Ветер становился сильнее, словно отвечая его внутреннему состоянию. Гермиона смотрела на него.