По своему обыкновению, Гильс пнул дверь ногой, и та распахнулась, стукнувшись о стену.
Внутри оказался самый обычный медицинский кабинет с кафельными белыми стенами, пахло йодом и почему-то пивом. Пол строго пестрел черно-белой плиткой, на белом потолке противно и громко жужжала, как испорченная лампа дневного освещения, парочка не самых удачных молний. В углу отблескивал стеклянный шкафчик с баночками и коробочками, а на стене на прилепленном грязном лейкопластыре криво держался плакат:
На протяжении последующего месяца универ готовился к соревнованиям в Черном Кратере и к приезду по этому случаю ректора МУНа, который собирался посетить и проверить Утесум, что он делал раз в несколько лет.
Звали грозного ректора Людвиг Батори, и Влада замечала, как при упоминании его имени у преподавателей втягиваются шеи, а завхоз цепенеет и уменьшается в росте сантиметров на десять.
На каждом занятии по кикимороводству Владе вместе с другими девчонками приходилось делать аппликации на флажки с разными знаками и символами, большинство которых ей были уже хорошо знакомы. Готовые флажки складывались в огромные бумажные пакеты, надписанные: «ГОТТИ», «КОВАЛЬСКИ», «СУМОРОК» «ГИЛЬСИК» и так далее.