Если бы только Рон мог составить ему компанию в поисках своей жены. На мгновение
ему захотелось, чтобы Рон был здесь, чтобы хоть кто-то разделил его участь, но Гарри тут же отмел эту мысль.
«По крайней мере, он не останется единственным человеком в Британии», с горечью подумал он.
Гарри доел яблоко и отбросил огрызок как можно дальше, вымещая на нем всю свою досаду.
«Но что, если они здесь? Что, если их схватили Пожиратели Смерти?»
Гарри содрогнулся при мысли о том, как Пожиратели Смерти мучают его друзей. Он был почти уверен, что это не Пожиратели. Они были далеко не так могущественны, чтобы подчинить себе все Министерство Магии, не говоря уже о том, чтобы все живое исчезло с лица Земли.
Тем не менее, во всей этой ситуации было что-то неладное, но Гарри не мог понять что. Он должен был найти способ с кем-нибудь связаться.
Решив, что других улик, которые можно было бы собрать в доме Уизли, нет, Гарри поднялся наверх, чтобы найти свой чемодан. Он собрал запасную одежду, так как сомневался, что там, куда он собирался, будет кто-нибудь, кто позаботится о его внешнем виде.
Поскольку Гарри не умел уменьшать какие-либо предметы без волшебной палочки, ему приходилось тщательно их упаковывать. После нескольких минут раздумий он аккуратно сложил три комплекта одежды, две разные мантии, мантию-невидимку, вредноскоп, стандартный полевой комплект аврора и несколько фотографий своей жены и друзей.
Он потащил чемодан вниз, производя как можно больше шума, пытаясь заглушить царившую в Норе тишину. Некоторое время он наблюдал за теми ужасными часами.
Где бы вы ни были, я надеюсь, вы в безопасности, пробормотал Гарри.
Он колебался, но в конце концов запихнул в свой чемодан и часы.
Выйдя на улицу, Гарри, поставив чемодан и метлу на землю, кинул последний взгляд на Нору. По какой-то необъяснимой причине Гарри чувствовал, что после этого дня, вероятно, больше никогда не увидит Нору.
Гарри закрыл глаза и почувствовал, как ветер обдувает его лицо. Вдалеке он слышал, как Фред и Джордж кричали Рону, чтобы тот отбросил гнома подальше от сада. Он слышал, как миссис Уизли суетится из-за состояния мантии Джинни, а мистер Уизли возится в гараже со старым мотоциклом Сириуса. Он представил себе всю семью Уизли и Гермиону за кухонным столом, смеющихся и обменивающихся шутками за вкусной едой и тыквенным соком. Он представил, как Перси возвращается домой, жалуясь на несправедливость Волшебного мира и на то, как Гермиона искренне с ним соглашается. Он мог представить, как смотрит на свою жену и улыбается ей, пока Билл и Чарли развлекают семью своими рассказами о путешествиях по всему миру.
Гарри открыл глаза и увидел, что Нора злобно смотрит на него, дразня воспоминаниями. У него пересохло во рту, и, с трудом сглотнув, он в последний раз взглянул на единственное место, которое действительно называл своим домом. Его ноги словно вросли в землю, и он не мог отвести взгляд от покосившегося дома, где он впервые встретил свою жену.
Вздохнув, Гарри наконец повернулся, сел на метлу и приковал к ней чемодан. Он был немного тяжелее, чем обычно, но Гарри сомневался, что будет необходимость в маневрах в воздухе, но, на всякий случай, установил локатор на чемодан.
Гарри легко парил в воздухе, и бросая последний взгляд на покосившийся дом, мог поклясться, что видел лицо Гермионы в окне кухни, но он знал, что лучше не проверять это наверняка. Он отдался на волю ветра, пока летел к месту назначения: к Хогвартсу.
Гарри не спал во время долгой поездки к замку. Только теперь он смог полностью оценить комфорт купе Хогвартс-экспресса. Он летел над железнодорожными путями так долго, как мог, не желая спать из-за страха сбиться с пути. На одном прямом участке он позволил себе немного отклониться от курса, чтобы осмотреть маленькие деревеньки, разбросанные по сельской местности.
Время от времени он видел, как катится фургон, и надеялся увидеть водителя, но его в который раз сбивал с толку ветер. Дважды он останавливался, чтобы перекусить тем, что осталось в пекарне. Во время одной из таких остановок он увидел большую статую самого себя.
После поражения Волдеморта было возведено много статуй Гарри, и он видел почти все из них, но никогда раньше не замечал эту. Статуя была невероятно точной, были изображены даже шрамы, оставшиеся у Гарри после ограбления Гринготтса.
Его палочка была направлена вверх в шутливом приветствии, и на один миг Гарри захотел отсалютовать самому себе. Он как будто услышал голос Рона в своей голове: «Если это не самолюбование, я не знаю, что это такое». Гарри усмехнулся про себя, прежде чем отправиться дальше в путь.
Солнце садилось, отливая каким-то странным кроваво-красным оттенком. Он не мог отвести взгляд от солнца, садящегося за горизонт, и луны, поднимающейся
с другой стороны. Впечатленный, Гарри смотрел, как вдали мигали желтые огоньки. Он протер глаза и убедился, что это не Хогвартс. Свет включился сам собой.
В душе Гарри мелькнул проблеск надежды, прежде чем он понял, что то же самое произошло накануне вечером, когда он направлялся в Лондон. Тем не менее Гарри направил свою метлу вниз и мягко приземлился на мощеной улице безымянной деревни. Почти все огни в магазинах были включены, а уличные фонари отбрасывали тени позади него, пока он шел по городу. Это было очень похоже на Годрикову Впадину. Он вспомнил, как Гермиона вела его через деревню во время их охоты на Волдеморта.