Барон, ничего не отвечая, продолжал смотреть.
- Красивая девушка, - сказал Судзуки. - Когда я был молодым офицером, девушки значились у нас под иероглифом - потребность. Одна иена в три дня, - он засмеялся.
- Прошу, господа, полминуты внимания, - сказал барон и закрыл глаза. Потом открыл глаза и произнес, указывая на молодую женщину:
- Повесить агента.
В одно мгновение женщина выхватила из сумочки револьвер. Унгерн выстрелил первым и попал ей в руку. Револьвер упал на землю, выстрелил и ранил Гущина в ногу. Конвойные казаки, ехавшие за автомобилем, схватили женщину. Услышав выстрелы, базарная толпа начала разбегаться.
- Мне жаль, мадам, - сказал Унгерн по-французски, - что вы свою красоту и свою смелость поместили не в лучшее дело, поставили не на пользу служения России.
- Сука! - крикнул Гущин, держась за окровавленную ногу. - Сука чекистская!
- Не кличи, - сказала женщина, - кричать будешь, когда топить вас будем в Селенге, если до того от сифилиса не подохнешь! И тебе, кровавый барон, не уйти от расплаты.
- Обыскать и повесить, - сказал барон.
- Где у нас ближайшая виселица, есаул?
- Возле штаба, - сказал я, - но она занята китайцем.
- Найти свободную виселицу и повесить! - повторил барон.
- Урядник, - обратился он к одному из конвойных казаков, - не найдешь свободную виселицу - повесь на дереве.
- Вы, барон, читаете на лицах, как в книге, - сказал Судзуки, когда женщину увели. - Как будто потусторонний мир подсказывает вам ваши действия.
- Свидания с потусторонним миром меня давно увлекают, - сказал барон, - каждый, если он пожелает, может стать невидимым, раствориться в предметах, остановить бег крови, главное - пожелать, но в этом-то и проблема. Такое желание возможно только у избранных.
- Может быть, потусторонние силы помогут нам спасти Россию и мир от большевиков? - улыбнувшись, сказал Судзуки.
- Потусторонние силы и беспощадная расправа с теми, кто нам вредит, - серьезно и без улыбки сказал барон и, обратившись к все еще лежавшему на земле Гущину, сказал:
- Подпоручик, пусть это будет вам уроком. Вы, я слышал, большой дамский угодник. Есаул, помогите вашему другу забраться в автомобиль, отвезем его в госпиталь. Если задета кость, и по вашей, подпоручик, глупости я лишился боевого офицера, то вам несдобровать, - и он помахал тростью.
Я помог Гущину забраться в автомобиль, и мы поехали.
- Где вы встретились со своей чекисткой? - спросил барон.
- В кафе, - сказал Гущин, держась за окровавленную ногу. - Она там выступала, пела и плясала.
- Я так и думал, - сказал барон, - кафешантаны и певички, оркестровые дамы - создания коварные и крайне опасные. Все эти дамы полусвета, впрочем, как и иные женщины, лишены нравственных основ и рыцарских понятий. Современный мужчина слаб перед ними.
- Перед женщиной все мы слабы, - улыбнулся Судзуки, - даже самураи.
- Ко мне это не относится, - сказал барон, - к женщинам я никогда не проявлял особого интереса. Я никогда не обладал мещанскими взглядами. Ныне же все более нравственные правила и благородство исчезают в офицерской среде. И среда эта приобретает мещанские взгляды на нравственность и порядочность. Но старинные традиции воинской чести еще живы. Я постараюсь найти время для циркулярного письма о моральном поведении офицеров.
И, действительно, через какое-то время барон сам зачитал такое письмо перед строем дивизии.
- Штаб Азиатской кавалерийской дивизии, - читал барон, - получил сведения, указывающие на то, что во многих увеселительных заведениях очень часто можно встретить господ офицеров в обществе дам, обращающих на себя внимание своим крикливым нарядом, говорящим далеко не за их скромность. При выяснении этих лиц оказывается, что таковые именуют себя гражданскими женами того или иного офицера, а при более подробном обследовании их самоличности устанавливается, что их можно видеть выступающими на подмостках кафешантанов в качестве шансоньеток или музыкантш. Интимная близость этих шансоньеток к господам офицерам ставит их в отличные условия по свободному проникновению в запретные для невоенных районы, так как, бывая в квартирах господ
офицеров, они пользуются не менее свободным доступом ко всему, что находится в их квартирах, также и к секретному. А если к этому прибавить состояние опьянения и связанную с этим болтливость, то становится ясно, что лучшим условием для разведки являются выше изложенные обстоятельства. А самым удобным контингентом для разведывательных целей - шансоньетки, женщины легкого поведения и прочие подобные особы. Причем, в каждой из них есть и та опасность, что в силу своих личных качеств, например, красоты, каждая из них может взять верх над мужчиной, а последний, попав под влияние женщины, делается послушным в ее руках орудием при осуществлении ею преступных целей, включительно до шпионства.
13. Сцена
В тот день я собирался навестить в госпитале Гущина и нес ему в подарок бутылку шампанского. Неожиданно ко мне подошел Сипайлов и спросил:
- Как твой друг, подпоручик Гущин, поправляется?
- Поправляется, - ответил я, стараясь быстрей пройти мимо.