Такую чушь печатают, говорил Стахеев. Только посмеяться и выбросить. Вот смотрите о Шкуре:. «Арестован в Кисловодске при попытке ограбить магазин», «Убит в бою под Бекешевкой», «Расстрелян по приговору военного трибунала, вещи расстрелянного Продавались с аукциона в Пятигорске» Войска Шкуро соединились с отрядом подъесаула Солоцкого и теперь представляют опасную силу: командование частей Красной Армии принимает меры для окружения и окончательного уничтожения бандитов Что можно узнать из этих газет? Жив он или нет? Где его войска? Представляют ли они опасность для Ставрополя?
Все знают, что он жив, сказал Палихии, вздохнув. И опасность представляет.
Вот. Так и надо печатать в газетах. Чтобы люди были готовы к обострению обстановки. Он опасный противник. Я лично был с ним знаком. Да. На Германском фронте. Способный и храбрый офицер, но не понимает сути происходящего в России.
Чего же это он не понимает?
Если бы понимал, то не стал бы воевать против нас. Ведь все эти авантюры с Добровольческой армией, с Кубанским войском обречены на провал. Знаете, сколько на Кубани казаков? Один миллион четыреста тысяч. А иногородних миллион шестьсот тысяч? Какое же здесь может быть восстание против советской власти? А Деникин? Даже если он соберет офицеров со всей России, ему никогда не победить десять миллионов солдат, которые сейчас становятся красноармейцами.
Да-а, вновь вздохнул Палихин. По арифметике правильно, а я видел, как казаки вашего знакомого рубили красноармейцы. А что иногородние? Я сам иногородний, а те особенно не доверяют. В охрану Совдепа взяли, а в Особый отдел усомнились. Там только вот эти. Он кивнул на проходящих матросов в щегольской летней форме, перепоясанных пулеметными лентами с револьверами за поясами брюк. Прохожий с папиросой попросил разрешения присесть рядом на скамейку. Подвинулись.
Гуляют молодцы, сказал прохожий о матросах. Затопили свои корабли и гуляют.
Незнакомец в хорошем светлом костюме похож на инженера, или, может быть, это бывший офицер.
А добровольцы тоже, продолжал развивать свою мысль Палихин. Вроде бы мало их, а наступают. Взяли Тихорецкую. Опять на Екатеринодар нацелились.
Они все психически больные, сказал Стахеев. Привыкли убивать на фронте и ничего больше не умеют.
Вы так считаете? вмешался незнакомец. А знаете, что они идут в атаку на красных без выстрела цепью в полный рост, и красноармейцы в панике бегут.
Я знаю, что они пленных расстреливают сказал Стахеев. Вам это нравится?
Такая война, сказал незнакомец, но тут же спохватился: Я, конечно, за победу Красной Армии. Простите, спешу.
Он поднялся со скамейки и быстро смешался с толпой.
Белая сволочь, сказал Палихин. Догнать бы и в Особый отдел. А? Михаил Петрович? А ночью в Юнкерский сад. Там его дружков кончают.
Однако Стахеев его уже не слышал: произошло чудо, перенесшее его в другой мир, где нет ни белых, ни красных, где не убивают друг друга, а живут, как предназначено природой, на тротуаре остановилась Лена. Она смотрела на него со смущенной девичьей улыбкой, и нежный румянец девичьей стыдливости проступил на ее щеках, представлявшихся ему чем-то нежно-сладким, полированно-маслянистым таким, как сливочный пломбир, о котором мечталось в детстве.
Марго учила ее: если нормальный мужчина обратил на тебя внимание, никогда не отвергай его, будь ты сама влюблена хоть в первого красавца может быть, этот Мужчина и есть твоя судьба. Лена была послушной ученицей это удача, что у нее оказалась такая учительница. Маргарита уже в бальзаковском возрасте,
как стали теперь говорить, лет на десять старше ее, но красавица и умница. Ее темно-русые локоны в смугловатая кожа постоянно притягивают мужчин, и не было случая, чтобы она не завладела тем, кто ей нравится. До сих пор вокруг женихи, и она тщательно обдумывает варианты.
Стахеев Лене нравился конечно, он не был настоящим мужиком, таким, как Андрей, но ее с детства, с помещений аристократических передних, театра «Эрмитаж» и фильмов с Мозжухиным и Верой Холодной влекло к модным костюмам, изяществу манер и стихам о любви. Михаил представлялся ей человеком из того красивого мира и, главное, смотрел на нее так влюбленно, как никто и никогда.
Какое чудо, что я вас встретил, говорил он ей. И как ужасно, что мы столько дней в одном городе и не могли встретиться раньше.
Я почти никуда не выхожу, а вечером всегда дома у мамы.
Теперь я не отпущу вас. Пойдемте куда-нибудь. Куда здесь ходят? Ах да кафе на Никольской
Остался забытый в другом мире Палихин с его ненавистью к белым, остался тот, с папиросой, расхваливавший корниловцев, насколько все мелко, ничтожно по сравнению с юной девушкой, так доверчиво прижавшейся к нему мягким полуобнаженным плечом.
В кафе они пили вино, ели какие-то особенные пирожные, слушали маленький оркестр, исполнявший музыку из новой модной оперетты «Сильва» Все было так неожиданно и прекрасно, что Михаил решил объясниться. Он сказал девушке, что непрестанно думал о ней, что не встречал девушки красивее, умнее и скромнее ее, что не может без нее жить, что его женитьба ошибка» и если она согласна, если она скажет «да», он немедленно телеграфирует жене и сообщит о разводе.