Иннокeнтий сделал всё возможное: на основании декрета конгрегации "церемониалов", апостольские легаты и губернаторы получили приказание заботиться о приеме и бесплатном проезде знатной путешественницы, не жалея денег. В Болонье кардинал Буонкомпаньи выехал к ней навстречу, в качестве легата a latere; в Фаэнце она застала кардинала д'Аркиен, и ей устроили торжественный прием во дворце графа Нольди. Ее так чествовали, что она утомилась от римского великодушия, не доехав до Рима, и пожелала явиться в этот город "инкогнито". Приехав рано утром 1-го апреля 1699 г., она остановилась в одном предместье и пробыла там весь день, приказав затворить двери и окна. Вечером, в закрытой карете, она отправилась во дворец Одескальки, где раньше жила Христина, королева шведская и в котором ей пришлось еще прожить пятнадцать лет.
III.Римская жизнь в 17-м веке. -- Благочестие и светские удовольствия. -- Академия Аркади. -- Марысенька и королева Христина. -- Дворец Одескальки. -- Там ужинают и играют. -- "Субботние" вечера кардинала Барберини. -- Принцы Константин и Александр. -- Кардинал д'Аркиен. -- Соперничество в разврате. -- Куртизанка Толла. -- Политические предубеждения. -- Принц Жак в тюрьме. -- Материнское отчаяние. -- Разочарование и новые печали. -- Марысенька в долгах. -- Окончательное падение. -- Возвращение во Францию.
Самое заглавие книги выразительно: "Куртизанка Толла". Имя "Толла" тесно связано с именем Марысеньки в её новом местопребывании. Здесь перед моими глазами встает личное воспоминание, -- увы! давно прошедшее, -- о ясном весеннем утре в одном итальянском городе. Мы выходили на заре из одного дворца, где всю ночь раздавалось веселое пение; мы были в бальном туалете, некоторые в масках; кавалеры и дамы направлялись в ближайшую церковь принести покаяние. При этом мы не имели никакой дурной, или оскорбительной мысли. Мы в этом не видели ничего предосудительного. Напротив! И Родоконаки говорит в своей книге, что так же было и в Риме времен Иннокентия ХII. Это был город всепрощающий, город, куда Христина шведская въезжала иногда верхом, в костюме амазонки. Марысенька, направляясь сюда, хорошо понимала, что её ожидает.
По своей природной беспечности, она не без увлечения должна была отдаться привычкам благочестия этого города. Она всегда была религиозна, с того времени, когда раздавала наплечники. В это время как раз праздновали юбилей Иннокентия ХII; она присутствовала на всех богослужениях в базилике Св. Петра и на Страстной неделе вместе с своим сыном подавала пример глубокого благочестия. Все остальные дни она посещала еще другие церкви, где приступала к Св. причастию. Если по дороге она встречала священника со святыми дарами, она выходила из кареты и становилась на колени в пыли или грязи. Ее особенно привлекал монастырь Св. Эгиды. Думали, что она намерена в нем постричься; быть может, она об этом и думала мимоходом. Когда в 1701 г. Климент XI заменил Иннокентия, она его просила принять в Рим сестер бенедиктинок, которым покровительствовала в Польше. Она для них построила монастырь на площади della Trinita de Monti. Она выпросила у кардинала Карпеньи, римского викария, мощи Св. Юстины для монастыря капуцинов в Монсо. Каждый год по её желанию служили обедню в церкви Св. Станислава "Польского", в память воинов, павших под стенами Вены. Каждый год Марысенька ходила туда на богомолье пешком, раздавая щедрые подаяния. В 1707 г. она была в Неаполе, инкогнито, под именем герцогини Ярославской, чтобы присутствовать на празднике св. Януария. Можно себе представить, как она этим хвалилась. Она не могла молиться, как простая смертная, не стесняя других и не выставляя себя на показ. При больших церемониях она требовала себе отдельную ложу, роскошно украшенную. Если она запаздывала, являясь поздно на проповедь, проповедник должен был повторить свою речь сначала.
Она хвалилась тем, что идет по следам своей знаменитой предшественницы, основательницы академии Аркад.
5-го октября: академики всем составом явились во дворец Одескальки праздновать годовщину своего учреждешя. Было заседание с музыкой, пением, говорили речи и стихи; за всем этим следовало "великолепное угощение", и Марысенька сделалась членом академии под именем "Amirisca Telea".
Римляне, как люди тонкие и насмешливые, не ошиблись. Новоприбывшая не походила на свою предшественницу. Её гений, столь же бурный, был иной по своей сущности. Распространился следующий терцет:
Naqui da un gallo simplice gallina,
Vissi tra li Polastri e poi regina,
Venni a Roma Christiana, e non Christina [*].
[*] -- Родилась от простого петуха простой курицей. (Игра слов: gallo -- петух и галл, gallina -- курица); жила между поляками и стала королевой, приехала в Рим христианкой, но не Христиной.
Я повторил вкратце сведения, собранные одним римлянином того времени (Diario del Valesio) о жизни королевы польской, и мне кажется, что картина римской жизни Марысеньки довольна верна. В ней только не достает цельности. Но вот еще другой свидетель: резидент Флоренции дает новое изображение. С ним мы проникаем во внутренность дворца Одескальки. Прежде всего бросается в глаза роскошная обстановка: мажордом, статс-дамы, кавалеры -- настоящий двор. Претензии хозяйки соответствуют обстановке: она требует посещения посланников; при отказе венского посла, она обращается к императрице, к невестке её сына. Она держит открыто салон.