В конце концов разговор сводился к ездовым оленям и нартам. Скляр вел переговоры на эту тему. Беседы осложнялись тем, что Аймет уехал в Ново-Мариинск за кормом для собак и в качестве переводчиков приходилось использовать случайных людей.
Во время этих переговоров Мария усердно потчевала гостей; продукты, особенно мука, сахар и масло, таяли с катастрофической быстротой.
В домике уже привыкли к тому, что каждое утро, чуть покажется из-за гор солнце, к двери начинали стягиваться пестрые камлейки. В ожидании чая гости сами
кололи дрова и пытались растопить камбуз. Надо отдать им должное, что ни к сахару, ни к галетам и маслу они не притрагивались, терпеливо ожидая, пока неушка (женщина, девушка) сама не предложит угощение.
Наконец прибыли самые дальние гости кавраляне. Ярмарка открылась. В этом году все было необычно. В тундру и горные стойбища проникли какие-то слухи. Богачи почему-то сначала присылали на разведку своих пастухов и уже после приходили сами, а некоторые и совсем не прикочевывали. Последними появились многотабунные хозяева толстяк Танатыргин и Тынян-Пиляу.
Однажды вечером кто-то тихонько стукнул в окошко. Оказались Алеша Собольков с чукчей в пестром стаканчике.
Иван Андреич, я к тебе хорошего человека привел. Этот тебя с оленями выручить может
Кто такой?
Тынян-Пиляу.
О Тынян-Пиляу в экспедиции не раз слышали от Чекмарева. Этот чукча первый продал Оленсовхозу «дикарей», на чем сумел хорошо разбогатеть. Он же кормил камчадалов в голодный год, а после милостиво принимал в подарок песца и лисицу. Про него же говорили, что он прогнал своего брата, когда тот потерял силы па работе.
Большая была слава у Тынян-Пиляу. Он не просто кулак, но и тончайший политик, и оборотливый торговец. Своих невесток старик заставлял умываться. Говорят, в его пологах поддерживается небывалая для чукотского быта чистота.
Что же привело его в домик экспедиции?
Помочь он вам хочет, объяснил за чаем Собольков.
После ярмарки посылает он своего сына, хромого Ковранто, на Чаун. Так вот, говорит, что, если вам надо, он вам грузы подбросит на Мухоморную и оленей продаст, сколько сможет.
Тынян-Пиляу и чай пил не так, как все. После третьей чашки сказал по-русски «спасибо» и смахнул рукой крошки со стола. Когда налили ему супа, старик вытащил из-за па зухи серебряную столовую ложку. Поел и опять сунул ложку за пазуху.
Наутро старик сел в углу и долго смотрел, как приходили и уходили чукчи и как чаевали приезжие.
В обед подозвал молодого парня и что-то сказал ему.
Часа через два пастух привез на санках тушу большого жирного быка.
Это зачем?
Кто-то из камчадалов объяснил:
Вам дарит быка Тынян-Пиляу.
С того дня у Марин прибавилось дела: кроме чая, пришлось варить для гостей и мясо Хитрый был старик, ничего не скажешь.
Как-то зашел Чекмарев. Скляр рассказал ему о предложении Тынян-Пиляу.
Чекмарев рассмеялся.
Ну и бестия! Вы, конечно, всех этих тонкостей не знаете, а дело ведь вот в чем: у чукчей узаконен обычай, по которому пастух работает в сущности бесплатно, за одежду, кров и пищу. Правда, из нового приплода хозяин иногда выделяет одного-другого теленка в пользу пастуха. Но стоимость работы пастуха остается неоплаченной. В этом году будут судить многих кулаков, на которых их пастухи подали иск за проработанное время. Будут судить и Тынян-Пиляу.
У него есть брат Айчик. Он на Тынян-Пиляу 20 лет работал. Так вот, даже по самому скромному подсчету, выходит, что Айчик за это время заработал 1000 оленей. И теперь он предъявил иск. Старичок и заволновался Он ведь так думает: даст вам свой транспорт, вроде как в аренду. Впрочем, он и бесплатно может дать, все равно выгодно ему будет, а потом и скажет: «Нечего у меня отбирать, на моих оленях ваша же экспедиция разъезжает!»
Чекмарев добавил:
Когда он узнает решение суда, сам вам откажет. Лучше ждите помощи от бедняков. Из быков, которые отойдут к пастухам по суду, мы постараемся обеспечить вас транспортом.
Скляр и Мария опоздали к открытию съезда, и Красный уголок был уже полон народа и дыма.
В президиуме сидели Чекмарев, переводчик Куна, Кирик, Гусев и несколько чукчей. Это был первый районный съезд народов чаучу.
Кирик читал По-чукотски отчет о прошлой работе. Много здесь было лиц, на которых выражались и любопытство и удивление, и недоверие и спокойное внимание. Рты полураскрыты. Слушают Вон Кирштваль первая женщина-делегатка на первый районный съезд. Вокруг головы легли седые косы.
Вдруг Кирик замолчал: к окну проталкивался один из приезжих кавралян. Увидел его и Чекмарев.
Дайте дорогу Котыргину! Пусть идет обратно! Он не имеет права присутствовать здесь. Здесь собрались трудящиеся. Котыргин кулак.
Ряды заволновались Котыргин прямо сел на скамейку.
Кирик бросил в толпу две-три короткие фразы. Скамейки раздвинулись, от места, где сидел Котыргин, образовался коридор к выходу. Наступило молчание. Котыргин встал и неловко протащился к двери.
Через минуту Кирик снова заговорил.
Всего неожиданнее, однако, была картина, которую Скляр и Мария застали дома. На двух примусах кипели
чайники, а за столом чаевали без сахару все кулаки, съехавшиеся на ярмарку. Здесь были и сухенький, внешне невозмутимый старичок Тынян-Пиляу, и Камаиро, и Котыргин и многие другие.